Леша еще долго лежал и смотрел в потолок. Он понимал, почему не готов впустить Киру в свою комнату. По каждому ящику были разложены ее вещи. Катины вещи. Фотография с ней все еще стояла у прикроватной тумбочки, напоминая о тех счастливых днях, когда они еще были вместе. Когда она была жива. Катя была его душой, а открываться он не был готов. Ведь девушка была тем сокровенным, что футболист прятал от всего мира. А если бы он ее не потерял? А если бы просто не пустил ее никуда в тот вечер? Не накричал? Не сказал это паршивое «хватит меня бесить»? Все могло быть иначе. И сейчас бы ему не пришлось мучать себя этими вопросами, а каждую ночь страдать от кошмаров. Катя не отпускала его, ему снились ужасные вещи, о которых по телу шли мурашки. Вот только никому рассказывать об этом он не планировал. Даже улучшил звукоизоляцию, чтобы Антон не слышал криков, пока жил у него. Так ему было проще. Все скрывать от всех, не показывать даже родным людям, что страдает, не говорить о своих чувствах, о своей боли. Ведь он должен быть сильным. Чтобы она гордилась им.
Кира действительно тяжело просыпалась. Всю ночь она ворочалась и чувствовала себя максимально некомфортно на новом месте. Девушка вздрагивала от каждого шороха, а в темноте ей мерещились какие-то непонятные тени. Однако у солнца были свои планы, и ровно в девять утра оно светило прям ей в лицо, заставляя морщиться. Пройдя по квартире, Богуславская ужаснулась. На полочках был огромный слой пыли, валялись какие бумаги, изрисованные непонятными линиями, обертки от конфет и обрезки ткани, а каждая статуэтка или картина лежали максимально хаотично.
— Миранчук на досуге шьет? — усмехнулась она. — Нужно будет пошутить над этим.
Кира с детства любила порядок. Ей нравилось, когда все находится на своих местах и хотя бы выглядит чистым. Вот только порядок — это явно не то, что можно было сказать про квартиру Леши. А готовка с подросткового периода стала ее расслаблением. Алевтина обожала, когда Кира пекла различные торты, пироги, блюда. Так, по ее мнению, Богуславская показывала, насколько сильно ее любит. Именно поэтому с ужином не было никаких проблем. Время беспощадно тянулось к вечеру, девушка впервые не вспомнила о работе в свой выходной. Она будто просто отключилась и выпала на день из этой привычной для нее суеты.
— Я дома, — крикнул из прихожей Леша. — Какого черта тут произошло? — он прошелся по гостиной и с болью рассматривал те места, где лежали катины вещи. Ее непонятные рисунки, обрезки ткани. Все просто было выброшено. А расставленные в хаотичном порядке статуэтки были так аккуратно разобраны. В этот момент показалось, будто он теряет связь со своей любимой, будто ее убили во второй раз.
— Ты просил убраться, что я, собственно, и сделала, — усмехнулась Кира и подошла к нему. — Зато у тебя теперь чисто.
— Кто тебя просил трогать эти вещи? Зачем ты это сделала? Могла просто вытереть пыль, но оставить их? Зачем? — крикнул на нее Алексей. — Дура.
— Было бы странно оставить просто обрезки ткани и странную бумагу. Но если они тебе так дороги, достань с мусора, я не успела его вынести, — она взглянула на него глазами, блестящими от слез и быстро забежала в свою комнату. И именно тогда Леша понял, что немного погорячился в выражениях.
— Придурок, еще плакать из-за него, — усмехнулась она и взяла телефон, который разряжал тишину приятным рингтоном. — Да, Анна Александровна.
— Кир, Алевтина очень хочет поговорить с тобой.
— Да, конечно, — улыбнулась она, а когда услышала родной голос произнесла. — Как ты, солнышко?
— Лечусь, говорят, что я сильная, все смогу, — радостно сказала девочка.
— Конечно сможешь. Я приеду завтра, начнем собираться во Францию.
— Я буду ждать, — Алевтина замялась на секунду. — Мам, я люблю тебя и скучаю.
— Я тоже тебя люблю и скучаю, Аля. До завтра, — она сбросила вызов и не смогла сдержать слезы.
Алевтина действительно не так часто называла ее мамой. Но каждый раз внутри ее души будто расцветали сады, стоило услышать это с уст малышки. Ведь тогда, в восемнадцать лет, она не смогла родить ребенка. Девушку избили, а плод замер. И когда Ник предложил детскому дому устроить фотосъемку, чтобы каждый быстрее нашел свою семью, Кира не могла не заметить Алевтину. Девочка сразу же полюбила Богуславскую и надеялась, что та станет ее мамой. Так и вышло. Ей было тяжело собирать все нужные документы, но когда по итогу она смогла забрать ее домой, поняла, что счастлива. Кира не считала, что Аля ей не родная. Эта малышка смогла заменить ей весь мир, заставила поверить, что любовь в этом мире все еще есть.
— Прости, я погорячился, — произнес Леша, зайдя к ней в комнату.
— Не парься, — она пожала плечами.
— У тебя глаза красные.
— Капитан очевидность, черт побери. Антон приехал? — Кира посмотрела на Миранчука.
— Да, пойдем, — парень подошел к брату. — А вот и Тошенька.
— Рад тебя видеть, Кира, — футболист протянул ей руку.
— Ого, он даже помнит мое имя. Признаюсь, польщена.
— Ну так. Ты же заставила этого унылого парня наконец отпустить Катю, — усмехнулся Антон.
— Катю? Кто такая Катя? — непонимающе взглянула на Алексея Богуславская. И только в этот момент Миранчук-младший понял, что Леша просто убьет его.
Комментарий к Глава 3
Буду безумно ждать вашего мнения в отзывах
с огромной любовью, ваш автор :З
========== Глава 4 ==========
Миранчук-старший всегда знал, что Антон может сболтнуть лишнего и не понимать, почему на него обижаются. Вот поэтому сейчас просто закатил глаза и мысленно пытался успокоить себя, чтобы не придушить кого-то. В последнее время Леша слишком часто не сдерживался и мог просто наорать, даже без повода. Но ранить чувства своих близких ему точно не хотелось. После смерти Кати, брат и мама — последнее, что осталось у него. И терять их из-за своего дурацкого состояния он просто не мог, иначе футболист просто лишится себя. Семья — единственное, что держало его на плаву, заставляло не опустить окончательно опустить руку и плыть по течению. Если уж и жить, бороться, то только ради них.
— Да не бери в голову, бывшая Леши, — отмахнулся Антон и прошел в гостиную. А вот Алексея это «бывшая» безумно сильно кольнуло.
— Ты в порядке? — спросила Кира, сама удивившись неожиданным проявлением… заботы?
— Да, — отмахнулся Миранчук-старший, явно не собираясь посвящать Богуславскую в свою жизнь.
— Придурок, — пробормотала девушка и подошла к Антону.
— Ничего себе, ты даже убрала ее вещи, этот бардак. Кира, что ты творишь с моим братом? — футболист театрально схватился за сердце, будто бы его мог схватить приступ, чем заставил ее засмеяться.
— Антоша, — протянул Алексей, — садись за стол, хватит Кире мозг выносить.
— Как ты терпишь этого зануду? — Тоша обнял Богуславскую за плечо и направился в сторону кухни. — Он же невозможный.
— Ну, как-то терплю, — пыталась более убедительно врать девушка.
К счастью, к своим двадцати трем годам она научилась без зазрения совести лгать, скрывать все свои эмоции под маской. Жизнь буквально мотала ее из угла в угол, каждый раз заставляла становится более холодной по отношению к людям. Она отвыкла, что человек может быть добрым или хорошо настроенным по отношению к ней. Кира просто привыкла, что все вокруг хотят сделать что-то только ради своей выгоды. Этот мир буквально выводил ее из себя, и этого девушка не скрывала.
— Ну, он уже заставил тебя уволиться и посвящать все свое время ему? — усмехнулся Антон, посмотрев на Богуславскую.
— Что? — усмехнулась она. — Нет, и этого никогда не будет. Я слишком феминистка для этого.
— Ничего себе, похвально, что сказать. Братец, мне она нравится, — Миранчук-младший хлопнул брата по плечу. — Нет, я серьезно. Зато, по сравнению с другими, у нее есть принципы.
А будто Леша это не понимал. За эти несколько дней эти принципы слишком часто проявлялись, от чего парня начинало мутить. Не привык он общаться с настолько независимыми женщинами. Вот только может в этом и есть какой-то плюс для их фиктивных отношений? Кира чаще все будет решать сама, не трогать его по пустякам, не донимать, и сталкиваться с ней придется реже. Ведь Алексею так часто просто хотелось побыть наедине с собой, погрустить и повспоминать, как же раньше он был счастлив, и как все в один момент просто разрушилось. А ведь сам виноват, и признает это. И все, что происходит сейчас, полностью его вина.