Объезжая стоявшие танки, почти все без маскировки, но рассвет только-только вступал в свои права, так что сейчас шла спешная маскировка техники, вчера не до этого было, все так устали что попадали, кто где стоял. К тому же, похоже, тылы подошли, сейчас это большая редкость, когда то, что нужно и кому нужно, приходит вовремя. Бывало такое что снаряды и топливо приходили в полки лёгких танков, а их снабжение для тяжёлых. Кто знает, тот поймёт, остальным объясню. У лёгких танков бензин топливо, в основном авиационный, у тяжёлых дизтопливо, да и снаряды разных калибров. Думаю, по этой неразберихе станет понятно, что царило в тылах корпуса. Так что остаткам тяжёлого батальона, хотя почему остаткам, безвозвратно было потеряно всего семь машин из трёх десятков, всё пришло вовремя и то что нужно. Меня тоже пообещали заправить, а вот боеприпасов пока нет, ищут. Спрашивали, подойдут мне гаубичные снаряды такого же калибра, я дал добро, должны подвести.
Так вот, добравшись, остановив танк, я на глаз прикинул, что расстояние позволяет, ближе не подъехать, но до генерала было метров пятьдесят. Так что покинув боевой отсек, я закрыл люк, автомат на брал и, соскочив на землю, нет, всё же нужно тренироваться, в сопровождении лейтенанта-посыльного отправился к комкору. Красноармейцы пока мы шли, успели отпочковаться, и скрыться среди местной суеты. Лейтенант доложился о том, что я доставлен, а генерал, отозвав меня в сторону, поинтересовался состоянием танка.
– В порядке, товарищ генерал-майор, – сообщил я. – На короткий бой меня хватит.
– Лейтенант, значит, слушай приказ… – сказал комкор и мы отошли к штабному автобусу, где один из командиров уже расстелил карту. – Вот здесь на излучине двух рек заперт наш танковый батальон. Нужно прорваться к нему, помочь пробить брешь и вывести. С тобой пойдёт рота лёгких танков и грузовики с топливом и снарядами. Всё понял?
– Да, товарищ генерал. Единственный вопрос, почему я?
К моему удивлению генерал не стал орать или оскорблять, хотя видно, что тот не в настроении, да и ночь видать не спал. Пояснил усталым голосом:
– Это мой комиссар предложил, – указал тот на политработника, что у меня на тактической карте светился красным. – Из наших тяжёлых танков, что могут пробить брешь, готов только ты. Да и основная причина, твой танк просто скоростнее, а там идёт счёт на минуты. Это и решило вопрос кого отправлять.
Больше вопросов я не задавал, одно только участие врага в судьбе моего танка насторожило, значит, ничего хорошего меня не ждёт. Тем более прорываться к окруженной противником нашей части. Тут полки за час сгорали, и вдруг судьба какого-то батальона их внезапно взволновала. Там даже новейшей техники не было, ну кроме двух «тридцатьчетвёрок» без топлива и боекомплекта. Обычный батальон. Поэтому я и решил, что это просто причина отправить меня туда и дать возможность захватить танк. Собьют гусеницы, ну и дальше захват уже дело времени. Хм, посмотрим, что у них получится. Надолго меня обездвижить с саморемонтом вряд ли выйдет, так что будет немцам неприятный сюрприз. Ну а что, от задания не откажешься, званием не вышел, тут тот прав у кого шпал или звёзд с румбами больше. Потому получив приказ, пообщался и с сопровождающим, что показывал дорогу, покатил прочь. Там связался с командиром роты лёгких танков, были «Т-26» одиннадцать единиц, из двух рот свели в одну, и десяток грузовиков, у двух бочки с топливом, в остальных боеприпасы и продовольствие. И так и двинули. Я впереди, всё же у меня танк прорыва, остальные за мной.
Глава 4.
«Война слишком серьёзное дело, чтобы доверять её военным». Тайлеран-Перигор.
Всё же тот комиссар, что светился красным, меня переиграл. Ещё моей ошибкой было то, что я в качестве дозора не отправил пару лёгких танков вперёд. Если проще, то я случайно съехал с накатанной дороги, отвлёкся, и застрял, провалился по брюхо, и вытащить меня теперь было не просто сложно, а фактически невозможно. Тут пара тягачей нужно и стальные тросы. Обидно до слёз, качество почвы на тактической карте не отобразилось. Нет, метрах в ста слева виднелось болотце, на карте оно было, но то что и тут почва мне не подходит, я узнал по факту, отчего танк сильно осел на правую сторону. Если бы был дозор, меня бы предупредили, а эта топь, или скорее дорога, которая более-менее держит всё что легче и не выдержала массу моего «ИСа». Колонна ушла, туда, где шла уже близкая стрельба, до цели нашего назначения было километра два, задание им никто не отменял, а я ходил вокруг своего тяжа, и только качал головой. Как выбраться из этой топи я не знал. А ведь шанс выбраться у меня был, когда танк начал вязнуть, можно было сдать назад, но я почему-то стал разворачивать, чтобы вернуть его на дорогу, это и стало началом конца. Пока одна гусеница была застопорена, а другая мощно выбрасывала из-под себя торф, танк резко просел, так я на брюхо и сел. Сам виноват.