Меня грубо вытащили из машины и подвели к генералу. Комиссар тоже подошёл. Правда, с определением звания я затруднялся, со множеством знаний по бронетехнике, особенно с «ИС-3», почему-то знаний по знакам различия у меня не было. У него было по четыре шпалы в петлицах, а звёзды на рукавах выдавали в нём комиссара. Тот не без интереса глянул на меня и сообщил комкору:
– Поймали вредителя на месте преступления. Тот секретный танк уничтожил.
Генерал был хмур и зол, поэтому сразу зло и отрывисто поинтересовался:
– Почему танк взорвался?
– Танк увяз, вытащить я его не мог, к тому же немцы вблизи оказались и открыли по мне огонь, – спокойно пожал я плечами. – Мной было принято решение уничтожить экспериментальную машину, так как я за неё отвечаю, то имею на это право. Система самоуничтожения сработала штатно.
Говорить, и уж тем более обвинять генерала, что это его вина в уничтожении секретной техники, ведь это он мне на этот маршрут указал, я не стал, хотя именно его и обвинял, только мысленно. Ну и комиссара-предателя, ясно же чьи уши тут торчат. А говорить не стал, по той причине, что жизнь моя висела на волоске, в такой не простой ситуации меня могут шлёпнуть, а бумаги об этом затерять. Бои уже начались, рассвело с час как, на горизонте снова мощно загрохотало, поэтому генералу было не до меня, штаб сворачивался, собираясь покинуть место стоянки, и мою судьбу решили быстро. Направить в тыл, там разберутся. Комиссар поморщился, видать планы у него насчёт меня другие были, но решил тот проблему быстро.
– Я сам его отвезу, всё равно в штаб фронта направляюсь, – вдруг сказал тот.
Причём никто даже и не думал объяснить мне причины задержания, скорее даже захвата, только намёк что им не понравилось, что я уничтожил танк. Развязывать меня так никто и не спешил. Сейчас отправят в тыл и забудут. А вот предложение врага меня насторожило, я слегка напрягся. Видимо тот так хотел выяснить всё о технике, что мог попытаться захватить испытателя и отправить в тыл к своим, возможно у него есть такая возможность. Вот ведь влип. А генерал разрешил тому забрать меня. Дальше было так, меня снова посадили на заднее сиденье «эмки», с двух сторон всё также стиснули крепкие тела двух политруков, водитель за рулём, комиссар тоже на месте пассажира и вот так выехав на дорогу, мы и погнали в тыл. Как я отметил, все кроме комиссара всё также горят зелёным цветом, он один красным. Это странно, неужели не мог преданными людьми себя окружить? Возможно, завербовали его недавно, то что тот давно служит с генералом, было видно по общению, так что версия с предательством, работой на врага, самая актуальная. Пока она будет основной. Осталось подумать, что вообще делать. Мне доступен магазин, я могу многое там купить и использовать это, кстати, уже купил и использовал, раскладной швейцарский нож, который я как раз открыл и медленно, стараясь это делать на ухабах, когда машина качается, чтобы политруки не почувствовали, что я руками работаю, пилил верёвки. Ножик острый, справился быстро. Нож пока оставил на сиденье сзади, и купил в магазине пистолет «ТТ», снаряжённый. Теперь руки свободны, пусть и сзади, и можно воспользоваться оружием.
Дальше я вот что сделал, когда машина накренилась, проезжая большую рытвину, мы все качнулись, я освободил одну руку и ударил политрука справа рукояткой пистолета по голове. Тот и так не полностью отошёл от удара рукояткой «Нагана» в челюсть, а тут ещё добавил. Хорошо приложил, тот потерял сознание, фуражка не спасла, а вот тот что справа отреагировал неожиданно ловко, начав выкручивать мне вооружённую руку, раздался непроизвольный выстрел, он мне так мышцы запястья сжал, что пальцы судорожно сжались. Тот сам был в шоке, наблюдая, как по лобовому стеклу стекают кровь и мозги комиссара, так что я, вывернувшись, просто боднул его лбом в нос. Раздался хруст, и хватка на кисти ослабла, так что выдернув её, ещё и приголубил по голове. Машина уже тормозила, поэтому наставив оружие на водителя, я скомандовал: