— Начнем с малого, — суккуба облизнулась и причмокнула, точно поправляла помаду. — С поцелуев. С этим-то справишься?
— Постараюсь, — Кристина зажмурилась и подалась к партнерше.
— Постарайся, — в привычной манере проворчала демоница. — Если и здесь ничего не выйдет, то продолжать смысла нет.
— Давай, — девушка кивнула. — Сначала ты — потом я.
Без лишних разговоров Хира наклонилась и коснулась губ, нежно, без страсти и жадности, исследуя поверхность, но опасаясь нырять в глубину. Даже с расстояния слышал, как участилось дыхание торговки, а пальцы до хруста впились в полы плаща.
— Ну, как? — суккуба нехотя отстранилась.
— Супер, — Крис смущенно улыбнулась, не размыкая век. — Моя очередь?
— Приступай, — тоном властной госпожи произнесла подруга.
— А можно... взять тебя за рожки?
— Да хоть за копыта.
А милашке палец в рот лучше не класть — оттяпает руку по плечо. «Взять за рожки» в ее исполнении оказалось равносильным «схватить со всей силы и потянуть на себя, как поручень в резко развернувшейся маршрутке». Демонистка буквально повисла на рогах и принялась с мокрым чавканьем лобызать прислужницу, обследуя рот с тем же рвением, с каким осьминог ощупывает упавшую на дно банку.
— Придеввы кофей, — Хира взяла ее за плечи и бережно, но настойчиво отлепила. — А то язык устанет. А он еще понадобится.
— Извини, — Крис шумно выдохнула и вытерла губы. — Что дальше?
— Дальше — ниже. Сними уже накидку — мешаться будет.
— Даже не знаю, — девушка зарделась еще ярче. — Может, пока так?
И оголила плечики — бледная, с просвечивающими жилками кожа, выпирающие ключицы и ребра чуть выше небольшого, ладно скроенного декольте. Взглянула на суккубу оленьими глазами цвета мореного дуба, захлопала ресницами и приподняла острый дрожащий подбородок. Хира в тот же миг вампиром накинулась на тонкую беззащитную шейку, прокладывая дорожку поцелуев вдоль неистово пульсирующей сонной артерии. Крис запрокинула голову и распахнула рот, постанывая в ответ на каждое обжигающее «клеймо». Чтобы не оставлять следов, демоница не задерживалась подолгу на одном месте, а скользила по всей доступной поверхности — от мочки к мочке, от трапеции к трапеции, от плеча к плечу, осыпая осторожными касаниями украшенный родинкой верх груди.
— Стой... — торговка оттолкнула любовницу, задыхаясь, как после бега с препятствиями. — Больше не могу. Возьми меня полностью.
Она рывком распахнула накидку, и тут мне на спину легла чья-то ладонь и затрясла изо всех сил.
— Мастер! — скрипнул невесть как подкравшийся сзади трактирщик. — Мастер, проснитесь!
Вскочил, едва не опрокинув стол, и осмотрелся, жмурясь от приступа мигрени. Опустевший зал, потухший очаг, холод и сырость.
— Какого?.. Где девушки?
— Спят, мастер.
— Вместе?
— Что, простите? — худосочный усач посмотрел на меня, как на больного делирием.
— Где они?
— Госпожа купец отбыла на рассвете. Рогатая дама — в вашей комнате. Вам тоже пора в кровать, не то околеете.
Совет более чем полезный, но почему не покидает ощущение, словно засунул ноги в сугроб? Холодный воздух опускается вниз, но не до такой же, блин, степени! Скосил глаза — и что бы вы думали? Увидел босые ступни. А ботинки из шкуры адской гончей исчезли, как и почти все деньги, остался последний серебряк — не иначе, как на опохмел. Хорошо хоть на гримуар не позарилась, но больше всего бесила не потеря вещей, а сам факт воровства — мог бы и догадаться, что с прирожденной обманщицей стоит держать ухо востро и не нажираться до бессознательного состояния. И где, блин, в это время ошивалась суккуба?
— Арграхира!
Посреди комнаты вспыхнула пентаграмма, опрокинув близстоящие столы и стулья, и на обожженных досках появилась прислужница. Рогатая прохиндейка лежала на боку, посасывала большой палец и не очнулась до тех пор, пока я не топнул в шаге от наглой моськи. Но и тогда подруга не поспешила проявить чудеса расторопности, а села, сладко потянулась и пролепетала спросонья:
— Что на завтрак?
— Полюбуйся, — пошевелил едва сгибающимися пальцами на ноге. — Лучше бы вместо дурацких шуточек следила за Кристиной.