В свои двадцать с небольшим я воспринимал старость как нечто бесконечно далекое и столь же фантастическое. Жил сегодняшним днем, не планируя ничего дальше, чем на месяц, и не задумывался, что со мною станет спустя пятьдесят лет. Подумайте, как изменилось человечество за последние полвека и попробуйте представить, что ждет вас спустя такое же время. И даже когда я фантазировал на эту тему, то воображал исключительно антураж далекого будущего — какие будут компьютеры, автомобили, политические и социальные строи, полетят ли люди на Марс, откроют ли внеземную жизнь, начнут ли Третью мировую и прочее в том же духе.
Но никогда… никогда не думал, каким стану сам в этом антураже. Если, конечно, доживу. Каково будет жить, когда не останется никого из близких, особенно — родителей. Заведу ли я семью, принесет ли мне кто-нибудь стакан воды, или же останусь один на один с дивным новым миром? Чистая сказка — и вот я старый, причем не только телом, но и умом. Странно выражаюсь, вечно всем недоволен, плохо вижу, плохо соображаю, теряю память. Уж лучше бы башку отрубили — быстро и безболезненно, ведь это проклятие куда хуже смерти.
— Итак, папаша, мы на месте, — Хира открыла дверь спальни и утерла пот со лба. — Что дальше?
— Возьми простыню и наволочку. Скрути в жгуты, оберни поперек кровати и завяжи тугим узлом.
— А-а-а, поняла. Получится что-то вроде мягкого поручня.
— Вот именно, — я лег на перину и сцепил пальцы на животе.
Суккуба осторожно примотала меня к койке, как кусочек лосося к рисовой подушке — теперь мягкое основание не даст расшибиться, а «ремень» — свалиться на пол при самой сильной качке.
— Я готов, — проверил прочность крепежа и глубоко вздохнул. — Стартуй.
В ту же секунду краб-паук приподнялся и помчал с такой прытью, что я едва не стукнулся макушкой в стену. По ощущениям забег напоминал езду на внедорожнике по пересеченной местности — грохот, тряска, подпрыгивание на ухабах. Вряд ли это справедливо сравнивать с перегрузками космонавтов, но я трижды порадовался, что выбрал именно лежачее положение. Одному Демиургу ведомо, чем бы все обернулось, сядь я в кресло.
— Хира…
— М? — бестия преспокойно стояла у окна, будто капитан на мостике, и наблюдала за маршрутом.
— А демоны вообще стареют?
— Ой! — хоть не видел ее лица, но воочию представил, как подруга закатила глаза. — Не начинай.
— Нет, правда. Сейчас тебе двести сорок девять, и ты столь же молода и прекрасна, как и двести тридцать лет назад.
— Комплимент от старика — как это мило…
— Но останешься ли ты такой через тысячу лет? Через две? Три?
— Может, скорость сбавить? Тебе, гляжу, мозги совсем разболтало.
— Ответь…
— Ларгиты в «Приюте» нет, — с мертвецким спокойствием произнесла Ангиз, беззвучно шагнув из угла.
— Ангел небесный! — Хира дернулась и непроизвольно выпустила когти. — Никак ты не избавишься от этой привычки!
— Никто не знает, куда отправилась цель, — продолжила ассасин. — Эти данные правдивы на девяносто три процента. Официантки очень боятся змей. Не думаю, что они стали бы врать.
— Ты что, пытала бедняг змеями? — от возмущения я аж приподнялся на локтях.
— Не пытала. Просто пригрозила.
— Чтоб больше о таком не слышал! Никаких пыток и запугиваний, особенно миленьких разносчиц!
— Почему? — в холодном тоне скользнула нотка искреннего удивления. — Это самый эффективный способ…
— Нет! — рявкнул, переоценив силы, и тут же зашелся сухим кашлем. — Я запрещаю это делать. Особенно без моего ведома! Ты поняла?
— Да, — Ангиз потупила взор и отступила в тень. — Так точно.
— Славно. Хира, останови краба.
— Зачем? Мы и половину пути не прошли.
— Я не спрашивал, сколько мы прошли. Я попросил остановить краба!
— Ладно-ладно! Разворчался, как старый дед.
В отместку за излишне резкий выпад суккуба излишне резко тормознула особняк, и скрученный из жгутов поручень пребольно впился в грудь. Побарахтавшись на перине, я без посторонней помощи поднялся и пересел за парфюмерный столик. Подпер щеку кулаком и забегал глазами с потолка до пола и обратно, стараясь не смотреть в отражение.