Но, что то я отвлеклась.
Не знаю, почему я сразу в кабинет не зашла, почему осталась под дверью подслушивать. Иначе как провиденье не назовешь .
А разговор все продолжался.
- Ты думаешь, тебе Петр позволит?
- Вопрос всегда можно решить радикально, девку к Борису, а Петра под землю, если будет встревать. Не переживай дорогая, я все решу. Мы и так, долго терпели это отродье, если бы не наследство, давно бы все решил. Ничего, ей через год двадцать пять, как раз Борису хватит ее перевоспитать.
Меня затресло, я прошла назад и завернула в свою комнату. В своей ванной, умылась холодной водой. Надо успокоится.
То, что говорили обо мне, это точно. Оказывается я наследница, и мое наследство нужно им, из-за него и было удочерение.
Про Якевича Бориса Кирилловича я слышала, и про его трех жен. Одна из них покончила с собой, а две погибли при несчастных случаях. И если судить из слов, что я подслушала, возможно и не несчастных случаях.
Так, где там мой тайник, надо забрать все сразу, вряд ли я еще сюда вернусь. В сумочку отправились деньги, украшения и дедушкины заметки. Бабушкины рецепты я давно забрала, а здесь лежал мой неприкосновенный запас.
Так, вдох, выдох, нельзя себя выдавать. Улыбку, и изображаем радость.
- Мама, папа здравствуйте! Я пришла вас пригласить на день рождение, через месяц.
- Почему через месяц, а не через три недели?- это моя «мама».
- Мы с Ясей собирались посидеть, да в вашем любимом ресторане удалось зарезервировать столик только через месяц.
- Хорошо дочь, у нас тоже будет для тебя сюрприз.- это уже «папа».
Я так понимаю жениха мне представят. Ха, ничего себе сюрприз, как бы не удавится от такого сюрприза.
По дороге домой молчала всю дорогу. Дядя Петя понимал, что, что то случилось, но тоже молчал. Мне надо было все обдумать, принять все, что я услышала. Тяжело осознавать, что тебя не любят твои, пусть и приемные родители. Нет, я понимала, что той особой материнской и отцовской любви нет и не было, но считала, что меня все равно любят, просто как ребенка, которого растят и воспитывают с детства . Ведь любят же люди своих родственников, друзей, или хотя бы животных. Вот и я всегда считала, что меня любят как то так, а оказалось ненавидят, и терпят из-за моего наследства. Кстати, надо выяснить какого наследства, что ради него готовы были терпеть в своем доме отродье , девятнадцать лет.
Глава 9. Пора рвать когти.
В квартиру поднялись в тишине, а вот потом, усадив меня на диван и сев на против в кресло, мне было сказано.
-Рассказывай.
Ну я и все рассказала, теперь напротив меня, сидел ,молчал дядя Петя. Ему видимо тоже, надо принять и осмыслить эту информацию. И быстрее чем мне, через пять минут мне были даны инструкции. Выпить успокоительное и ложиться спать, ни кому не чего не говорить, а он займется сбором подробной информации. Так я и поступила.
Через три дня я смотрела запись, где меня продают, продают видимо тому самому Якевичу.
На записи был маленький, толстый мужик, с маленькими глазками, вылитый боров, такие по деревне у бабушке ходили. Только в них благородства и то побольше было.
Судя по записи, дожить до двадцати пяти я не должна, но прежде чем умереть, я должно подарить все своему любимому мужу и самым любимым родителям. Обсуждали как они будут со мной развлекаться, что я потом буду счастлива сдохнуть. Дааа, прям счастливую судьбу мне приготовили, сволочи.
Выход один, мне надо исчезнуть. Сейчас мне им противопоставить нечего. С одним видео, против двух бизнесменов, нас раньше закатают в асфальт, чем их арестуют. Да и у Владлена в милиции хорошие связи, это я точно знала.
Выход один, мне надо скрыться, а значит нам предстоит побег .
- Побег.
- Побег.
Сказали мы одновременно.
Сначала план, потом подготовка.
Подготовка заняла у нас две недели. В итоге был проработан маршрут, собраны вещи.
Направляемся в Швейцарию, там у дяди Пети живет друг, где то в глуши у него ферма. Ехать придется пока отдельно, я сейчас на машине, а он через неделю. А пока изобразит активность, по моим картам и телефону на этой неделе.
Документы для пересечения границы готовы, машина куплена и припаркована за парком около моего дома. На вид старенькая, но начинку всю поменяли.