Нет! Ни в коем случае нельзя поддаваться!
И тут монотонность песнопения разбил голос Ричарда.
Он говорил на том же незнакомом языке, чётко чеканя каждое слово. И по мере того, как новое слово слетало с его губ, я чувствовала, как сжимается моя грудная клетка от наваливающейся невыносимой тяжести. Голову словно железным обручем сдавило. Сжав кулаки и закрыв глаза, я выгнулась, застонав.
Рядом громко вскрикнула Изольда и мгновение спустя мне показалось, словно что-то неведомое и злое стремится проникнуть в моё тело. В панике я попыталась подняться и не смогла, словно невидимыми путами удерживаемая на алтаре. Я выгибалась и рвалась. Всё во мне, каждая клеточка, напряглось, силясь не пустить ЭТО в себя…
И вдруг меня словно электрическим разрядом пронзило, невыносимо сводя все мышцы, и так же внезапно отпуская и рассыпаясь дрожью по телу. В это же мгновение я снова услышала чей-то отклик и ощутила незримую поддержку, словно кто-то ласково коснулся моего сознания.
И я с полной уверенностью поняла, что должна ЭТО, рвущееся в меня, впустить.
Так нужно, и так будет правильно!
глава 10
На мгновение мир замер.
Далеко в подсознании всплыл голос старика, говоривший о борьбе, о злости. И я опять напряглась, но только для того, чтобы полностью изгнать его из своих мыслей. И мне сразу стало спокойно.
Я расслабилась, ощущая, как что-то будоражащее наполняет меня, вливается сила, и вместе с этим в меня входят чужие эмоции, мысли, голос….
О, этот ненавистный голос Изольды!
«Грязная девчонка! Ты ещё не убралась из МОЕГО тела?» — раздалось в моей голове.
Это Изольда? Это она мне?
«Наконец-то я снова буду молода и красива! На троне! И магия! Сильнее меня и Ричарда не будет никого!»
Я поморщилась. Захотелось отмахнуться от эмоций Изольды, как от назойливых мух.
Я чувствовала, как стремительно побежала по венам кровь, словно распаляясь злобной сущностью, пытавшейся угнездиться во мне. Но мне не было страшно. Я знала, что она не может ничего против меня. Я пустила её сама, более того - только чтобы выпить её магию. Правда, весь её уровень, хоть она и считается сильной магиней, словно один глоток для меня. Сейчас мне просто нужно подкрепиться.
Я чувствовала, как беснуется в самом начале сущность Изольды, запертая в моём теле и в моём сознании. Несколько мгновений спустя она наконец понимает, кто я. О! Это бесконечное чувство ужаса, охватившее её. Она мечется, осознавая, что ей осталось совсем немного до полного поглощения мною. Кричит. И в самом конце зовёт Ричарда…
Ричард. Я предвкушающе улыбнулась и распахнула глаза.
И в эту же секунду на меня обрушились вернувшиеся реальные звуки и ощущения.
Песнопение продолжалось. Магистр стоял у алтаря, опустив руки и молча глядя на неподвижное тело Изольды, а затем перевёл взгляд на меня. Я читала на его лице вопрос.
Что он ждал увидеть во мне? Вернее, кого?
Теперь я доподлинно знала, что алтарь принял меня и все это время поддерживал, направляя. Почувствовала, как согласно моему желанию он отпускает меня, и я начинаю медленно подниматься над его поверхностью, плавно выпрямляясь вертикально. Несколько мгновений спустя я уже парила над ним, склонив голову чуть набок и насмешливо глядя на Ричарда.
Нет, страха в его лице я не заметила. Нахмурив брови, он выжидающе замер. И читалось в его взгляде что-то такое… надежда и предвкушение…и ещё, словно он боялся вспугнуть то, что жаждал узнать… Только что?
Мы продолжали смотреть в глаза друг другу.
Подняв, я отвела в сторону правую руку с блокирующим браслетом, и он тут же с треском рассыпался мелкими осколками на алтарь, который, впитал их все, не оставив ни одного на своей гладкой поверхности.
— Одри… — выдохнул Магистр. Мне показалось, что с облегчением?
Надо же! Он впервые назвал меня по имени. И мне это понравилось. Но ничего в ответ я сказать не успела.
Внезапно ярким светом вспыхнули все бронзовые щиты, висевшие между колонн, затем свет немного померк, и в каждом из щитов отразились какие-то люди. Мужчины. Как в телевизорах, подумалось мне.
Ричард резко развернулся к ним, поменявшись в лице.
Посередине зала заклубился портал и из него шагнул «двоюродный дедушка». Кряхтя и как всегда противно ухмыляясь, он произнёс своим скрипучим голосом, обращаясь к нашим неожиданным зрителям: