Он, не отрывая взгляда от моих глаз, продолжал гладить пальцами мои губы, и мне почему-то казалось, что его слова имеют какой-то двойной смысл. Но мысли текли вяло, суть постоянно ускользала. Думать совершенно не хотелось.
— Не собираюсь дольше рисковать. Ритуал пройдет сегодня же! —закончил Ричард твёрдо, словно убеждая сам себя.
Резко одёрнув руку от моего лица и развернувшись, он направился к выходу. Слышала, как закрылась за ним дверь, и я осталась одна.
Ну и что теперь? А главное, что будет потом? Что за ритуал он имел ввиду? Постараюсь не думать о жертвоприношениях…
Главное сейчас, хоть как-то собрать разбежавшиеся мысли в кучу и не вырубиться окончательно. И если меня вновь накачали тем же препаратом, что и первый раз, нужно внушением, как я сделала вчера, освободиться от дурмана в голове, парализованности, а потом… устроить им тут маленький армагедец! Вчерашний взрыв покажется им детской шалостью!
Придя к такому выводу, я стала усиленно думать о том, что со мною всё в порядке, чувствую себя бодро и могу шевелиться.
Я очень старалась. Но толи действительно наркотик был другим, толи сил мало, но за те пять минут, что я внушением пыталась привести себя в чувство, у меня получилось только прояснить сознание и окончательно развеять дурман в своей голове. Мышцы же оставались парализованы. Но я не сдавалась, пытаясь вспомнить, какие именно ощущения рождались во мне во время вчерашних попыток самовнушения.
Тут слева вдруг вспыхнуло какое-то свечение, а затем боковым зрением я различила что-то тёмное, медленно приближавшееся к кровати.
Страха, благодаря продолжавшемуся действию всё того же зелья, я не испытывала. Только любопытство.
Скосив, насколько могла, глаза, я пыталась рассмотреть очередного посетителя. То, что это был человек, я поняла по старческому покашливанию. Откуда он только взялся, непонятно. В ванной комнате сидел? И, похоже, ждал, когда я останусь одна…
Чёрное пятно по мере приближения приобретало очертания согнувшейся фигуры, укутанной в подобие плаща.
Уставшие глаза заслезились, и я, коротко выдохнув, вернула их в исходное положение, уставившись сначала в потолок, а затем на сморщенное лицо, нагнувшегося надо мною старика.
Шамкая губами и противно ухмыляясь, он рассматривал меня, словно пытался разглядеть во мне что-то давно забытое. Причём взгляд его был такой… сальный и предвкушающий, что меня внутренне невольно передернуло от омерзения. Так похотливо на меня даже Ричард ни разу не посмотрел за всё это время.
— Вот ты и попалась, маленькая воровка!
Голос его был такой же мерзостный, как и его ухмылка.
Ещё один ненормальный. Явно сектой попахивает! Но этот-то куда? Уже двумя ногами в могиле!
— Ивов корень? — сам у себя спросил и сам себе кивнул старик, проскользив своим сальным взглядом по всему моему обездвиженному телу. — Но ему это не поможет….
Засмеявшись, он тут же надсадно закашлялся.
«Только бы не помер внезапно, да не свалился на меня!» — мелькнуло в моей голове, между волнами отвращения.
А старик, минуту спустя, наконец выровняв дыхание, продолжил рассматривать меня, очень заинтересовавшись браслетом на правой руке. Ткнув в его сторону пальцем и пристально посмотрев в мои глаза, он, так же ухмыляясь, произнес:
— Запомни! Это - тебе не помеха! Природу твоей магии блокиратором не сдержать!
Опять очередная чушь!
Они тут коллективно умом тронулись? Корешков галлюциногенных объелись? А этот старикашка, видать, у них за идейного предводителя, судя по возрасту.
— Что, противен тебе? — внезапно спросил он, наклоняясь и почти касаясь моего лица своим крючковатым носом.
Черт, да ему в фильмах ужасов без грима играть можно!
Усилием воли я заставила себя не закрыть глаза от омерзения.
— А ведь это твоя вина, что я так выгляжу! — его глаза полыхнули бешенной ненавистью, и он снова прошипел: — Грязная воровка!
«Мистер, да вы меня с кем-то явно перепутали!» — дико орала я мысленно, отчаянно выпучив глаза.
— Сам бы с превеликим удовольствием сломал твою хорошенькую шейку, — прошамкало это чудовище, наконец отстраняясь от меня. — Но ты нужна мне для большего. Я так ждал этого дня, когда моя месть, наконец, свершится!
Медленно обогнув кровать, старик прошаркал к креслу, где до этого сидел Ричард, и кряхтя погрузился в него.
— А самое приятное, что мне и делать то ничего не придется! — снова скрипуче засмеялся он.