- Как ты?
- Нормально, Рус. Ты, эта, прости… Про футбол. Я же не знал. Больше девчонок одних не оставлю.
Я кивнул, теперь уже строго обращая внимание на позднее время и режим.
- Форс-мажор закончен, - скомандовал я, - живо умываться, чистить зубы и спать!
- А почитать?
- Сегодня пропустим.
- Ты им читаешь? – насмешливо влез Олег.
Я скривился:
- Не лезь в мои методы воспитания, ладно? Всё, козочки, покажите мне, какие вы шустрые! Через пятнадцать минут приду – проверю!
Тём мужественно вызвался проконтролировать, как девочки лягут спать, а мы с напарником вышли на лоджию. Олег закурил, а я отказался.
- Я тебе говорил, что твоя стратегия быть незаметным – хреновая! Тебя из клуба умыкнула какая-то свистушка!
- Это был форс-мажор, Олег.
- Надеюсь, ты одумаешься и возьмешь моих парней в сопровождение.
Пожал плечами. Мне теперь многое придется пересмотреть. Я даже не задумывался насколько уязвим.
- Обухова в черный список, если завтра к обеду не приведет свою козу.
Олег кивнул:
- А если приведет, что делать с ней будешь?
Я усмехнулся. У меня было очень много планов, что, как и сколько всего я могу с ней провернуть. Только дотянуться бы до твари.
- Ломать буду. И пока каждую косточку не перемолю – не отпущу.
- Дурак. Это разрушительные эмоции. Мне Киса рассказывала. Лучше сразу: пух в лоб и закопать поглубже, чтобы настроение не портить. А истязания, наблюдения за всеми этими рыданиями… Не…
- Олег, давай уж я сам для себя решу, как хочу проучить эту козу.
- Тогда не привязывайся к ней. Влезет в сердце – потом хрен вырвешь.
- Она? Да никогда!
- Не зарекайся. У тебя слишком мягкое сердце…
Мезуров смял докуренную сигарету и перевел взгляд на улыбающихся и машущих мне на прощанье девчонок.
- Смог бы ты отдать на откуп их? Они ведь даже не твои дети.
- Это дочки моей сестры, - выдвинул подбородок я, предупреждая, что такие темы я поднимать в разговоре не люблю, даже с Мезуровым.
- А еще это дочки ублюдка, который выбросил твою сестру из окна, - Олег умел находить и бить в больные точки.
Я сжал кулаки, но промолчал.
- Он пять лет истязал твою сестру, а потом убил её. Получил за это пять лет срока. Скажи мне, разве это справедливое наказание? Не проще было закопать его в лесочке удобрять грибочки?
- Олег, прекрати, нахрен.
- Угу, я-то прекращу, но… Сможешь ли ты хотя бы выпороть Обухову ремнем, имея такой пример издевательств над сестрой? Нет? Тогда подумай хорошенько, какие у тебя сильные стороны, чтобы приструнить зарвавшуюся принцессу.
Мезуров уже уходил, когда резко развернулся и напомнил:
- И возьми, мать твою, охрану! Я не готов усыновлять еще троих, если тебя не станет. Кэс мне уже на мозги капает. Понял?
Кивнул.
- Ну лады. Вечером в офисе увидимся. Приходи в себя – выглядишь неважно.
Приходил в себя с трудом, подогревая себя тлеющим желание проучить пиздюшку по полной. Но вечером она не пришла, а явился Обухов с личными извинениями.
Злость клокотала внутри, разливаясь ядом по крови. Но я умел ждать… Я не достиг бы успехов, если бы не умел ждать подходящего времени.
- Олег, Обухова в расход, но медленно, по капле в день, - процедил я сквозь зубы, провожая расслабившегося папашу взглядом.
- Давай сам. Вижу, это порно ты хочешь продюссировать лично.
Я только криво усмехнулся. Да, я сделаю это тоньше, чем Мезуров, пока дочь Обухова лично не приползет на коленях и не принесет губами свои извинения.
______________________
Кто незнаком с моим творчеством, уточняю: Олег Мезуров - герой из романа "Прогибаясь под тебя"
Глава 5. Париж-Милан
Как. Меня. Трясло!
Я до последнего думала, что он меня убьёт. Сначала думала, что меня убьет зверь, потом, папа.
- Собирайся и вали, - прохрипел папа, когда наотмашь звизданул меня по щеке, а потом отпустил зверя.
- За что-о-о?! – завыла я, и еще больше испугалась, когда папа жестом отпустил свою охрану.
- Ты сказала, это обычный задрот!
- Ну, так и было, - растерялась я.
- Где было?! В элитном клубе Мезурова? В ВИП-его-мать-зале? Много туда задротов пускают?
- Я думала, простой лухарь, деньгами порисоваться пришел, - заныла я, зная, что папа все равно пожалеет или окончательно психанет и оставит меня в покое.
- «Думала» она, - передразнил меня папа, смахивая испарину со лба.
А вот это был плохой признак – он нервничал, хотя мне казалось, всё уже кончилось.