- Оденься.
- Разденься. – От его интонации я просто в открытую рассмеялась. Хоть он и пытался скрыть свое возмущение, смущение и заинтересованность, но все равно его голос сорвался. – Саске, а ты еще никому не говорил фразу: «Девушка, в глаза мне смотрите»?
- О чем ты?
- А я о том, милый братец, что твоя рубаха сейчас во много раз красноречивей и возбуждающе выглядит, чем я, полностью раздетая. В твоей голове сейчас хотя бы фантазии не возникают, что может быть под одеждой. А вот мое воображение рисует слишком много разных образов. – Надевая легкую юкату, я просто не могла не смеяться со всего происходящего. Саске сначала смутился, что было заметно по выражению его лица, потому что он залился краской и поджал губы, а глаза расширились. Та ладно? Неужели все-таки что-то его воображение стало рисовать? Интересно, что? Воображение у него богатое, все-таки. Я помню ту серию, как он с Наруто и Сакурой пытались узнать, что под маской у Какаши, и какие картинки у мелкого возникали. – Ладно, я готова. Пошли.
========== Глава 27 ==========
Комментарий к Глава 27
Вот и продолжение. Я очень старалась и надеюсь, вам понравится:)
- Проходи. Тут нам никто не помешает. – Проходя в свою комнату, хотя тут лучше назвать именно покои, потому что это было несколько комнат, соединенные между собой, я заметила, что Саске, пусть самую малость, но насторожен. Ну, ничего не поделаешь. Он шиноби, находится на почти вражеской территории, сам является отступником, и мало ли что могут подумать и решить те, кто его тут увидит. – Эти комнаты исключительно в моем распоряжении и только я могу позвать сюда кого-то. Остальные без стука и приглашения войти сюда не могут. Так что здесь мы одни. Будешь что-нибудь: вода, чай, кофе, саке? Как у тебя дела? Рассказывай, что интересного у тебя произошло за это время? – Я старалась выглядеть как всегда, беззаботной, веселой, милой, пытаясь спрятать за этой маской свое волнение от этой встречи, алкогольное опьянение и нервоз.
- Не объяснишь? – Голос Саске был холодным и абсолютно ровным, даже, не знай я его в этом возрасте, возможно, испугалась бы. Но его я знаю получше, чем никак. Тем не менее, эта интонация с намеками на абсолютную власть заставила меня убрать улыбку с лица. Интересно, каких объяснений он от меня хочет? Я оставила попытки заварить чай и села на диван, раскинувшись на нем довольно вольно, опустив руки на спинку дивана и положив ногу на ногу, из-за чего края моей юкаты распахнулись, оголяя колени, но мне как-то на это все равно.
- Что ты хочешь от меня услышать, Саске?
- Я отправлял тебе в Коноху змей с посланиями, но ты молчала, я спрашивал о тебе во время миссий, но результат был тем же, о тебе не было слышно полтора года, я думал, что ты попала в плен или вообще погибла, и тут узнаю, что последняя девушка клана Учиха, Минада, ищет себе мужа во дворце Лорда Феодала страны Огня, ты не хочешь мне объяснить, что все это значит? – Все это время он медленно подходил все ближе и ближе ко мне, продолжая сохранять тихий, ровный, но такой угрожающий тон. Кожей и нутром ощущалось то самое напряжение, что повисло между нами и как атмосфера жаждет разрядиться, причем не важно как, тихо-мирно или с криками и дракой. Отправлял змей с посланиями? Фу, гадость какая! Терпеть не могу змей. Каждый раз как вижу их, так столбенею и не могу и пальцем пошевелить. Думаю, я бы точно померла, если бы ко мне в комнату заползла такая змея, пусть и призывная именно Саске.
- Что мне объяснять? Что мне было страшно одной в Конохе, где не осталось никого, кто мог бы мне помочь и был мне близок, что я не хотела оставаться в деревне, где меня уже один раз пытали, что омерзительно было смотреть на всех этих лживых ублюдков, знать и молчать, что наша семья пострадала из-за гордости и жажды власти вышеназванных, или, что я не отправила тебе черт знает куда непонятное письмо с подробным планом моего передвижения, что бы кто-нибудь перехватил его?! Что мне тебе объяснять, а, милый братец?! – Сама не понимаю, как в один момент просто взорвалась. Видимо дни близко или гормоны шалят на фоне отсутствия половой жизни. Я не кричала во всю глотку, но мое неистовое раздражение не совсем объективными претензиями показать смогла. Саске все так же продолжал стоять какое-то время и сверлить меня взглядом. Общаться с ним всегда было непросто, всегда мы словно на парных качелях – лодочках, то один поднимается вверх и начинает показывать свой характер, а второй сдерживает себя и спокойно выслушивает, то потом они меняются местами. А сейчас у него еще и как раз возраст переходный по сути, гормоны бушуют. Сейчас позицию сверху, так сказать, что выражается в проявлении дурного нрава, заняла я, так как прекрасно знаю, что это как раз и успокоит его. Между нами возникла пауза, во время которой мы оба смотрели друг на друга, стараясь испепелить хотя бы мысленно. Я понимаю, что он переживал, как беспокоился, возможно не находил себе места, что возможно его обвинения имеют место быть, но можно было ведь и спокойно поговорить, а не наезжать на меня. Хотя, мелкий по-другому и не умеет, по крайней мере, сейчас.
- Ты невыносима, сестра… - Поумерив свой пыл, Саске тяжело вздохнул и сел рядом со мной на диван, опустив руки на колени и повесив голову. Вид у него был уставший и измотанный.
- Я для вас всего лишь сводная сестра. – Я почувствовала, как уголки моего рта растянулись в едва заметной и грустной улыбке, а выдох получился рваным. Однако, как же стало тепло на душе, когда вот так вот, спустя долгое время, снова сидишь рядом с близким и ставшим давно родным человеком и можешь быть просто собой, без всяких масок, этикетов, манер и наигранных эмоций. В ответ на свое высказывание я услышала хмыканье со стороны Саске.
- Хм, сколько еще будет продолжаться эта игра в «кто ты: родная или не родная сестра»? – Совсем другая интонация, снисходительная, мягкая, ироничная. Он выглядит сейчас таким взрослым, хотя ему пока еще всего лишь 16 лет, а я-то знаю, каким он может стать, когда совсем повзрослеет. На это все, что можно было сделать – это улыбнуться еще шире.
- До конца нашей жизни, братец. И каждый раз мы будем меняться местами, кто будет отрицать, что я родная или сводная. – Что бы его приободрить, я положила ему на колено руку, и, судя по тому, как он вздрогнул слегка, стало понятно, что он отвык немного от этой моей привычки находиться близко к человеку.
- Есть какая-то новая информация?
- Мм, ты о чем сейчас?
- Ты сама знаешь. Я никогда не поверю в то, что после допроса АНБУ, ты бы покинула Коноху, не имея никаких оснований для этого. Ты всегда говорила, что Итачи уничтожил наш клан не просто так, оснований не доверять тебе у меня нет, потому что ты всю жизнь работала в полиции и видела многие вещи, не доступные мне, и врать ты не умеешь, тебя арестовывали и допрашивали АНБУ Конохи, причем не жалея сил, и самое главное, ты всегда с ненавистью и презрением смотрела на Третьего Хокаге, так, словно ты знаешь что-то. – Ну ничего себе! Я действительно в нокауте. Саске все это время постоянно анализировал меня и наблюдал за мной, раз помнит столько вещей, которые по сути меня выдают. Ну что же, видимо, стоит ему показать то, что я нашла. Подойдя к шкафу, я из потаенных отделений достала папку с отчетом о миссии Итачи, ту самую злосчастную папку, которую нашла в архиве, и которая, пусть и путь к спасению для Итачи и Саске, но сколько же боли хранит. Лорд Феодал тогда сделал копию этой папки, а оригинал отдал мне на всякий случай, вот я и стала хранить ее.
- Вот, возьми, почитай.
- Что это?
- Это причина, по которой я тогда пострадала. Однако это как ничто лучше доказывает то, что Итачи пытался нас с тобой обмануть ради нашего же блага. Я хотела показать тебе это сразу, но ты очень быстро ушел из Конохи к Орочимару. – Что бы не стоять над душой у Саске, я отошла подальше, а именно, к небольшому бару, где стояло саке. Думаю, после того, что он узнает, прочтя этот документ, ему точно захочется снять этот стресс. Вот черт, я же спаиваю двух своих почти братьев. Ну, это если с одной точки зрения рассматривать. А с другой, я же в них насильно не заливаю алкоголь. Откажется - настаивать не буду. Вот смотрю на Саске и вижу, в каком же он сейчас шоковом состоянии, сидит, просматривает страницы с указанием численности убитых по категориям, сколько оружия потратил, кого, когда, в каком месте убил… я видела этот документ, читала его и пока это делала, думала, кукушкой поеду, как представлю, что Итачи пришлось все это писать. Такие сухие слова и цифры, но сколько за ними боли. Вернувшись к мелкому, я больше ничего не смогла сделать другого, кроме как протянуть пиалу с саке.