- Папа, папа… Убежал наш папа. И дядя следом хвостом махнул. – Сама чувствую, как грустно я это произнесла, но ничего поделать не могу. В последний месяц эта атмосфера царит в нашем доме постоянно.
- Папа убежаль. – Минору повторил мои слова про Итачи, что вызвало легкую и едва заметную улыбку. Что касается Исаму, то он больше был расстроен тем, что нигде не было меча Саске и его самого, в принципе, поэтому он ползал и ходил с надутыми губками и иногда психовал. И что только за мысли могут быть в их маленьких головках?
Весь сегодняшний день я провела со своими детьми сама. Не хочу упустить из-за своей же депрессии их новые открытия и достижения. Вместе мы учились рисовать картинки, черточки, геометрические фигуры, ходили на прогулку и я читала им книгу – ту самую, о путешественнике, что когда-то, уже очень давно, Саске показал мне. Совсем немного, не сильно, но мальчики отвлеклись от своих страданий по родственникам и начали веселиться и радоваться прекрасному дню. Письмо же я отдала Какаши сразу после нашего небольшого разговора ночью и прихода Саске. Во время прогулки уже вечером, когда мы уже собирались вернуться домой, возле меня появился шиноби, что мгновенно вызвало настороженность, так как обычно не этот человек отвечает за доставку информации от Хокаге. Где-то внутри души что-то неприятно сжалось, чувствуя, что это не к добру. Да и то, как смотрит на меня этот шиноби, мне не нравится.
- Минада-сама, Хокаге просит вас немедленно зайти в комнату допроса.
- Причина?
- Не известно. Сказано лишь, что срочно и это касается Учиха Итачи. – Мы оба смотрели друг на друга недоверчиво и даже как-то враждебно. Его голос не внушал доверия, а сказанные им слова фонили ложью. Цунаде знает, что я всегда, при любых обстоятельствах, немедленно не появлюсь. Сначала я должна быть убеждена в безопасности детей, а потом уже приду. Плюс, место, куда меня зовут. Это точно не то место, куда я хотела бы вернуться или находиться рядом. А еще, «касается Итачи»? Такого быть не может. Мне не нравится это все, очень не нравится. Да и сейчас ей должно быть не до разговоров со мной – у нее дел по горло, если не больше. Да и как это так: «Причина не известна»? Что-то здесь не так…
- Буду через два часа. Свободен.
- Цунаде-сама сказала, что это срочно…
- Свободен. Я все сказала. – Что это за злобный беглый взгляд сейчас был брошен в мою сторону? Может ли это быть для меня ловушкой? Может, и возможно даже не для меня одной, но и для детей. Их нужно обезопасить. А они как чувствуют мое состояние: начали немного капризничать, знают, что я их не смогу оставить в таком случае. Кто меня может вызывать? Данзо мертв. Значит, Старейшины? Что б им пусто было, дряхлые старики! Так, кажется, сейчас Акиха-сан в больнице помогает. Только ей я могу доверить мальчиков.
С этими мыслями мы пошли потихоньку до места назначения. Все это время я чувствовала, как мальчики не особо хотят отпускать меня, особенно Исаму. Эта маленькая копия Итачи походит на него не только внешне, но и поведением: он часто молчит и предпочитает наблюдать за всем происходящим, даже когда занят своими делами. Вот и сейчас, он словно понимает, что что-то не так, просто молча выполняет то, что я прошу, да и мой взгляд говорит сам за себя. Его мои дети видят впервые: сосредоточенное, без тени улыбки, брови сдвинуты к переносице, а уголки губ опущены. Я знаю это свое выражение лица. Найдя нужный кабинет, мы без приглашения вошли. Акиха-сан редко, когда с пациентами в своем кабинете сидит. Она больше экстренный врач и должна быть всегда готова к неожиданным случаям и внезапным операциям.
- Акиха-сан, здравствуйте. Простите за срочность – посидите с мальчиками.
- Что-то случилось?
- Одно дело… Цунаде вызывает. Только прошу вас, не оставляйте их совсем без присмотра. Они всегда должны быть рядом с вами. На всякий случай… - По лицу Акиха-сан было заметно, что ей не нравятся мои слова и тот подтекст, который был вложен.
- Мне лучше пойти с тобой. Исаму и Минору оставлю на Какаши.
- Нет, останьтесь с детьми, пожалуйста. Это важнее. Какаши сейчас наверняка занят. – Для меня важна безопасность моих детей, чем моя собственная, поэтому рядом с ними должен остаться тот, на кого побоятся напасть в любом случае, и Акиха-сан – лучший вариант из всех, на случай, если это все же ловушка и мое нутро меня не обманывает.
- Поняла. – Когда я уже хотела уйти, меня за руку поймал Минору.
- Мама…
- Все хорошо, мои милые. Я скоро вернусь. Слушайтесь тетю Акиха и все будет хорошо. – Поцеловав их в носики, я посмотрела в их глазки. Сколько же в них было грусти… они явно не хотели меня отпускать, словно чувствуют, что что-то не так. Крепко-крепко обняв их, я поспешила на выход.
Еще есть время, я успею. Добежав до дома, я, даже не снимая обувь, влетела в свою комнату в поисках снаряжения. Давно не виделись, мои друзья. Надев доспех поверх своей водолазки, прикрепив меч и натянув перчатки, посмотрела на себя в зеркало. Странно… даже чем-то Мадару-сама напоминаю, хоть и отдаленно. Пора идти. Не знаю, что там будет, но если это ловушка – пусть лучше в нее попаду только я.
Ненавижу это место: везде сырость, темнота, грязь… но, все очень тихо, я бы сказала, слишком тихо. Такое ощущение, словно все куда-то делись – ни одного человека, ни единого стража не заметила на своем пути. Вот и она, комната допроса. Сейчас я уже не сомневаюсь – это точно ловушка, и я иду в нее. Будь здесь Цунаде, были бы и другие шиноби из АНБУ или джонины, знакомые мне, но тут никого. Зачем я только иду туда? Да ответ прост, по сути: я хочу закончить свое собственное дело, свершить свою собственную маленькую месть. Из тех четверых, что были причастны к гибели и страданию моей семьи, двое еще живы и дышат, а это непростительно. А сейчас то, что они меня, по сути, думают, что я полная дура, раз не знаю, что это ловушка, еще сильнее злит меня. Тем более, не все же перекладывать на плечи Акиха-сан, Какаши, Цунаде-сама, Саске, Итачи… Я сама заварила эту кашу – сама же и должна ее расхлебать. Толкнув скрипучую тяжелую дверь, и пройдя внутрь, сомнений не осталось никаких: кроме Старейшин там были еще люди в масках АНБУ, человека четыре. Ни Цунаде, ни Шизуне, ни даже этой нелюбимой Сакуры…
- Похоже, вы не умеете по-другому сводить счеты со своими врагами. Только так, изподтишка, заманивая людей вот в такие места и нападая всем скопом. Какие же вы жалкие… И вы называете себя шиноби? – Мой голос был наигранно надменным – в этом я отдавала себе отчет. Мне их не одолеть все, тем более честно, для этого у меня нет ни опыта, ни способностей. Но если мне удастся их вывести из себя, хотя бы немного разозлить, то, возможно, что-нибудь я и смогу сделать.
- Если знала, что это – ловушка, почему пришла? – Старик первым начал диалог. У него со старухой всегда такая игра была: «Добрый и злой полицейский».
- Вы правы, как вас, не помню-сан. Я могла бы рассказать об этом Акиха-сан, могла бы пойти лично к Цунаде-сама и все выяснить, могла бы вообще никуда не пойти и остаться с детьми дома. Вариантов было много. Но я решила, что если поступлю так, то такие паразиты, как вы, не оставите мою семью в покое. Поэтому я закончу это прямо здесь и прямо сейчас.
- Да как ты смеешь?! Мы – паразиты? Итачи уничтожил весь свой клан, Саске стал отступником, ты убила Данзо, ваш клан собирался устроить переворот…
- Заткнитесь. Немедленно. Ваши слова, не более, чем блеяние овец перед волком, попытка скрыть свой страх за маской защиты деревни. Жалкие ничтожества. Надо было Мадаре-сама уничтожить эту деревню еще тогда, в самом начале, когда только понял, что это за дерьмо получается из его светлой мечты, взять клан в охапку и свалить. – Мне все это порядком надоело. Гнев кипел во мне и бурлил словно магма в вулкане. Я была готова разорвать их в клочья и не важно, что будет дальше.
- Ни Саске, ни Итачи никогда не вернутся в деревню, а ты и твои дети никогда не станут шиноби Конохи! Взять ее! – Старуха отдала приказ отряду АНБУ, которые даже не стали колебаться даже на миг.
- Вот она, слепая преданность Конохе. – Успокойся, Минада, соберись и вспомни все, чему учила тебя Акиха-сан во Дворце Лорда Феодала. Ничего, все шиноби убивают, все шиноби – убийцы, вопрос лишь в том, за что и почему убивают, и на чьей стороне оказываешься по итогу. Кровь – лишь теплая жидкость, густая краска, не более, крик – лишь фальшивое пение неопытного певца, звук падающих тел – лишь уроненный мешок с песком. Я не позволю никому угрожать моим детям или моей семье в целом. Ничего, один раз уже убила, а как говорится: «один раз – не пидрас, второй раз – как в первый раз, ну а в третий раз – как в прошлый». Боги, до сих пор помню эти все фразочки из того мира. Даже улыбку это вызвало. Один взмах меча, и я услышала этот пронзительный крик от одного из АНБУ, не мешкая делаю еще один выпад – еще один крик. Стараюсь не смотреть на происходящее, уводя взгляд куда-то в сторону, хотя чувствую, что кровь уже заляпала мне одежду. Что поделать, меч я всегда держу в идеальном состоянии, и на моей стороне факт того, что для них я – всего лишь гражданская. Это сыграло с ними злую шутку. – Ну и ну. И это АНБУ Конохи? Элитный спецотряд быстрого реагирования? У вас явно проблемы с информацией.