— Точно, — опомнился Мэссеэль. — Нужно всё-таки решить, что делать с ним.
Молчаливый клоун выразительно провёл большим пальцем по шее, но его всё равно мог видеть только я. Если честно, это уже начинало откровенно напрягать и даже немножко пугать. То ли это существо невидимо, то ли является плодом моего воображения, непонятно. На материальный мир он вроде влиять способен, но это воздействие тоже не замечал никто кроме меня. Реально что ли шизофрения? В любом случае, нападать на него первым до тех пор, пока он не проявляет прямую агрессию, было слишком рискованно. Хотя, рука так и чесалась попытаться вдарить по нему атакующим гофу или попытаться его запечатать.
— Ээ… отпустить? — осторожно предложил я, косясь на клоуна.
— Даже несмотря на то, что на тебе метка Мелиссы, я не могу дать тебе уйти отсюда, ведь теперь ты знаешь о нашем поселении, — как мне показалось, хмуро сказал человек-кот.
— Я никому о нём не расскажу, — поспешно заверил я, и вынужденно добавил: — Если меня не спросят, конечно.
— А если спросят? — тут же прицепился к моим словам головастый старик.
Так. Держись, молчи, молчи…
— То придётся рассказать, — сквозь зубы ответил я. — Я физически не могу врать благодаря полученной травме души.
Пришлось подробно рассказать существам о моей маленькой «особенности» просто потому, что они задали несколько очень удачных вопросов.
— Как интересно, — тут же обрадовалась кицунэ, и предвкушающе потерла лапки. — Раз мы не можем его убить или отпустить, то придётся оставить человека здесь? Это будет забавно.
Головастый старик задумчиво посмотрел на меня и потёр лысину.
— Может это не так уж и плохо, мне хоть будет с кем играть в шахматы. Да и Садако полезно расширить круг общения.
Женщина-змея обняла Садако за плечи и заинтересованно посмотрела на меня.
— А ведь правда…
— Вообще-то я пришел сюда не один и меня уже ищут, — поспешно вмешался я, совершенно не горя желанием заводить дружбу с условно одушевленным ходячим проклятием. — Уверен, скоро они спустятся сюда.
— Вот, я же говорила! — с лёгкостью сменила настрой серебряная лиса. — Нужно убить этого человека и поднять тело на поверхность. Пусть его найдут там и успокоятся.
Мда, хотел как лучше, а получилось как всегда.
Белый клоун достал откуда-то огромный нож мясника и выразительно взмахнул им, явно соглашаясь с предложением кицунэ.
— Давайте успокоимся, — быстро сказал я. — Наверняка есть какой-то другой выход.
— Есть, — неожиданно легко согласился Мэссиэль. — Мы можем стереть тебе память. Ты здесь примерно час, это не так сложно.
— Может, не надо? — неожиданно засуетилась кицунэ. — В принципе, человек нам ничего плохого не сделал, пусть идет на все четыре стороны! Кто ему поверит вообще?
— Да, да, — присоединились к ней все остальные. — Обойдемся без стирания памяти.
Я подозрительно посмотрел на лица, морды и мордочки существ.
— В чём подвох?
— Для этого нам придётся воспользоваться помощью нашего… товарища, — пояснил человек-кот. — Шики один из создателей этой деревни, он наложил защитные руны на пещеру, и он же обладает способностью стирать память людей.
— Не нужно выпускать этого психа! — тихо проблеяла кицунэ.
Серебряная лисица выглядела по-настоящему испуганной. Что же это за существо такое, что его называет сумасшедшим даже кицунэ, живущая бок о бок с Садако?
— А что значит «выпускать»? — спросил я, оглядываясь по сторонам. — Его где-то держат?
— Шики большую часть времени слегка не в себе, — пояснил «кот». — Неконтролируемые приступы ярости, желание убивать. Только с помощью моей силы можно ненадолго вернуть ему разум, но даже тогда его действия могут быть слегка непредсказуемыми.
— И этому существу вы хотите позволить копаться в моей голове⁈ — возмутился я. — Нет уж!
— А у тебя нет другого выбора, — показала острые клыки в ухмылке кицунэ, и тут же погрустнела. — Видимо, и у нас тоже, раз Мэсс так серьёзно относится к метке сестрёнки. Ладно, уговорили, пойдём к темнице.
Я бы мог попытаться оказать сопротивление, всё-таки позволять копаться в своем мозге непонятному существу совершенно не хотелось. Но я сильно сомневаюсь, что справился бы с такой толпой монстров, каждый из которых явно обладает внушительной силой. Можно было бы попытаться сослаться на знакомство с Макаровым, если именно он является Хозяином, которого существа так бояться, но как бы это ещё сильнее не ухудшило мою ситуацию.
Пока я лихорадочно думал, что же делать, меня повели через проход в одну из пещер рядом с деревней. Она заканчивалась огромной стальной дверью, прокрытой многочисленными рунами. И в отличие от тех, что были на потолке, эти буквально сверкали от переполнявшей их энергии.
— Открывайте, — скомандовал Мэссиэль. — Я же попытаюсь на время вернуть старого доброго Шики
— «Доброго», ага. Пусть Каппа отпирает, он крепкий, — отшагнула кицунэ. — Я к этой двери и близко не подойду.
Её примеру последовали и Мако с Садако и Госу. Зато белый клоун тут же подошёл к двери, по-деловому осмотрел её, и демонстративно постучал кулаком. Будто откликнувшись на стук, дверь сотряслась от сильнейшего удара и огромные руны разразились снопами искр.
Глава 4
Горбатый Каппа послушался серебряную лисицу и со скоростью черепахи (кто бы мог подумать) подошёл к двери и заскрипел замками. В этот же момент все кроме Мессиэля, меня и видимого только мне клоуна, сделали ещё несколько шагов назад.
Что ж там за монстр такой заперт?
Под аккомпанемент тяжелых ударов в дверь Каппа открывал замки пока не щёлкнул последний из них. Двери с грохотом распахнулись, откинув человека-черепаху в сторону словно пушинку, и на пороге показался обитатель темницы.
«Да ладно?» — подумал я, скептически глядя на это существо. — «И вот это страшный монстр, которого все так боятся⁈»
Я уже неплохо разбирался в мистических существах, поскольку успел набраться определённого опыта, но это животное видел впервые. Больше всего тот, кого называли Шики, напоминал миниатюрную, буквально двадцатисантиметровую, смесь собаки и медведя, стоящую на задних лапках. Очень милую, пушистую милаху бежево-серого окраса, пухленькую, щекастую и толстозадую. «Мимимиметр» при взгляде на этого «монстра» буквально зашкаливал.
— Шики⁈ — удивился Мэссиэль. — Что с тобой случилось⁈
Медведь, точнее медвежонок, показал коту неприличный жест лапкой.
— А ты как думаешь, ахо[1]⁈ Заперли меня тут на пятьдесят лет без еды и воды! Какого дьявола вообще⁈
— Пятьдесят лет? — удивлённо переспросил Мэссиэль. — Но почему⁈ Ты же, как и мы, находился внутри защитного поля.
Медвежонок ударил лапкой по лицу.
— Камера заключения представляет собой изолированное пространство, на него замедление времени не действует! Я тут чуть от скуки не рехнулся!
— Яре-яре, нехорошо получилось, — тихо проговорил Госу у меня за спиной. — Но в наше оправдание скажу, что мы не знали об этом свойстве наложенной тобой защиты, ну, все кроме Мэсса.
Женщина-змея, Садако, головастый старик, кицунэ и человек-черепаха отошли ещё дальше, и теперь получилось так, что перед медвежонком стояли только я и Мэссиэль. На клоуна медведь, он же Шики, не обращал никакого внимания так же, как и другие существа, а значит, его можно было не считать. Более того, моя личная белолицая галлюцинация спокойно проходила сквозь других существ, что лишний раз подтверждало её нематериальность.
— Ты же сам конструировал эту камеру, — заметил человек-кот, явно почувствовав себя слегка неуютно. — Почему этого не учёл?
— Я же не знал, что вы в неё запихнёте меня!
— Ты убил Данки! — выкрикнула Мако, прячась за головастым стариком и вытянув вверх шею. — Порвал его на час-сти и играл головой в кэмари[2]!
Медвежонок почесал лапкой за ухом.
— Я? Не было такого. Что вы выдумываете?
— Ты себя не контролировал, — пояснил Мэссиэль. — Видимо, из-за влияния Хозяина. Всё-таки зря ты так часто выходил во внешний мир.