Под действие законов о «Слове и деле государевом» подпадало многое. Прямая государственная измена, призыв к мятежу, критика действий царя, поношение его имени, любое колдовство и ворожба, связанные с личностью царя, обо всем этом вольный или невольный свидетель обязан был немедленно объявить ближайшему представителю власти «Слово и дело государево». При этом под стражу брались все: подозреваемый, доносчик, свидетели — все! Все они препровождались в специальное место, где подвергались строжайшему допросу. Допрос сопровождался пытками, подозреваемого пытали почти всегда, очень часто и свидетелей. Парадоксом, загадкой для современного человека остается тот факт, что пытке очень часто подвергался и доносчик. Удивительно, что заставляло людей объявлять «Слово и дело» подвергая свое здоровье, а то и жизнь страшному риску? А ведь объявляли, да так, что в XVIII веке по воспоминаниям очевидцев, многие не могли чувствовать себя спокойно даже в своих семьях. Неловко даже говорить о том, что доносы делались под влиянием гражданского чувства, долга. Судя по сохранившимся до наших дней розыскным делам, значительная часть их начиналась из-за чьей-то пьяной болтовни, или просто неумения ясно изложить свою мысль. Конечно, имела место и клевета, и недобросовестность государственных чиновников.
Изначально предполагалось, что расследования «государевых дел» должны проводиться в присутствии либо самого царя, либо его ближайших доверенных лиц. Очень быстро выяснилось, что на такие расследования не хватит «рабочего времени» ни царя, ни его слуг. Делались попытки упорядочить работу «приказов» и «канцелярий», право решать, какие дела государевы, а какие нет, было предоставлено чиновникам среднего звена. Наконец, по воцарении в 1762 году Екатерины II, грозный клич «Слово и дело» был окончательно запрещён, а те, кто имел сведения по важному (действительно важному!) государственному делу, должны были предоставить свидетелей и доказательства, прежде чем начиналось следствие.
И все же, несмотря на то, что эта была по-настоящему черная страница нашей истории, нельзя бросаться в другую крайность (как это нередко бывает) и утверждать, что в России вообще ничего, кроме Тайной канцелярии, не было. Законы «об оскорблении величества» существовали очень давно и во многих странах, с изменниками нигде особенно не церемонятся, доносительство также всегда и везде расцветает в эпоху неуверенности и террора. Наша задача — спокойно и внимательно изучать свою историю, научиться понимать её и делать необходимые выводы.
МЕДНЫЙ И СОЛЯНОЙ БУНТЫ
Российский царь Алексей Михайлович Романов получил в народе прозвище Тишайший. Однако достаточно просто перечислить некоторые основные вехи его долгого царствования, чтобы это прозвище вызвало как минимум недоумение. Крестьянская война под руководством лихого атамана Степана Разина, учреждение Приказа тайных дел, придание статуса закона «Слову и делу государеву»... И бунты, бунты... Недаром те суровые времена называли «бунташным веком». Если не брать разинскую войну, то два самых крупных восстания во времена царствования Алексея Михайловича прошли в Москве в 1648 и 1662 годах и были вызваны крайне неудачными мерами властей по наполнению государственной казны.
В 1640-х годах власти попытались заменить прямые налоги, величина которых вызывала у народа все большее недовольство, пошлинами на самые ходовые товары. Особенно не повезло в этом смысле соли, которая всегда нужна для консервирования продуктов и ничем не заменима. Высокие пошлины на соль привели к её подорожанию в четыре раза. Подавляющему большинству населения новые цены были не по карману, потребление соли резко упало. В проигрыше оказались все: народ остался без соли, а казна без денег. В 1647 году пошлина на соль была отменена, но казна требовала денег, причем срочно, и Боярская дума начала снова усиливать налоговый пресс. Недовольство среди московского простого люда все усиливалось, тем более что в приказах творились вопиющие безобразия, процветали взяточничество и воровство.
В июне 1648 года москвичи составили челобитную царю Алексею Михайловичу, в которой просили урезонить боярскую администрацию и созвать Земский собор, чтобы тот утверждал все новые законы. Большая делегация из уважаемых москвичей встретила возвращающегося с богомолья царя и подала ему челобитную. Алексей Михайлович челобитной не принял и распорядился разогнать просителей. На следующий день москвичи смяли стрельцов и ворвались в Кремль, чтобы всё же вручить челобитную царю, но снова неудачно.