Это злополучное «но», правда, открылось не сразу, а три года спустя. Ошибку обнаружила новая группа под руководством А. X. Стока. Оказалось, что предыдущие восходители поднялись на более низкую точку – меньшего собрата большой горы. На нем и нашли звездно–полосатый флаг. Так непросто делились лавры славы Мак–Кинли.
Еще одно недоразумение?
Посетить высшую гору Австралийского материка никаких трудностей не представляет. Запрета со стороны фанатичных аборигенов нет. Высота вполне одолимая даже для экскурсантов–школьников. Очереди, как к Эвересту, тоже не имеется. В Красную книгу гора еще не внесена.
Итак, пока что путь открыт. Но сначала, как и положено для осознания значительности путешествия, небольшой экскурс в историю с географией.
О том, как попала в поле зрения европейцев самая высокая гора Австралии, коротко рассказать трудно. Такова уж особенность, видимо, всех знаменитых вершин. Они вроде и на самом видном месте, а вот добраться к ним не так просто. Вначале в этом не было надобности ни португальским, ни голландским, ни английским морякам, поочередно открывавшим «неведомую южную землю», как называли таинственный пятый материк древние географы. Не до «вылазок» было и каторжанам из Великобритании, которых ссылали сюда за неимением другого подходящего места.
Края, хоть и южные, оказались не такими уж благоприятными для освоения. Они были слишком уж теплыми – около половины территории страны занимали пустыни и полупустыни. Как подсчитали потом, здесь выпадало в восемь раз меньше осадков, чем, к примеру, в Южной Америке. Выходило, что пятый континент был самым «сухим» на планете.
Не случайно, наверное, одну из вершин Австралии первые поселенцы нарекли «Горой безнадежности». Безводье, пожалуй, было и одной из основных причин открытия рек, долин, хребтов. Поиски воды, пастбищ для скота, особенно при последовавших в 1813, 1826, 1828 годах больших засухах, заставили прибрежных колонистов заглянуть и подальше в горы. Тем более что были эти горы не так уж высоки (после Европы Австралия оказалась самой низкой частью суши – средняя высота 350 м). Но, конечно, они настоящие; здесь и глыбы ступенчатых подъемов, и выпаханные ледником троговые долины, и гряды морен.
Двигаясь к истокам, люди попадали на склоны так называемого Большого Водораздельного хребта (в восточной прибрежной части материка) и в наиболее высокую его часть – Австралийские Альпы. На протяжении XIX века последовали к ним многие экспедиции.
Но только экспедиции под руководством графа П. Стшелецкого в 1840 году удалось проникнуть на плато Монаро к истокам самой крупной реки материка Муррей (ее длина 2570 км).
В этом самом снежном месте материка и нашел Стшелецкий высочайшую вершину. Граф был готов к этому открытию.
Павел Эдмунд Стшелецкий – истинный сын своего времени. Многие выходцы из аристократических родов в новый бурный век предприимчивого капитализма оказались, что называется, на бобах. Из такой обедневшей графской фамилии происходил и выпускник Оксфордского колледжа Стшелецкий, недавний эмигрант. Ему удалось стать деловым человеком. Только не на бирже, а в более романтической сфере – в области географии, курс которой он прошел в университете. Он путешествовал, собирал этнографические и естественно–исторические коллекции, продавал их музеям.
В апреле 1839 года Стшелецкий высадился в Австралии, в Сиднее, недавней каторжной колонии, ставшей оживленным портом пятого материка. Начались его скитания по Австралийским Альпам – горной стране с высочайшими эвкалиптами и многочисленными реками, в которой перед этим побывали известные австралийские путешественники Гамильтон Юм, Уильям Ховелл, Томас Митчелл и др. Но Австралийские Альпы были обширны, не везде легко проходимы, и открытия достались еще и на долю Стшелецкого. Он проводил геодезические съемки, собирал образцы пород, проникал в глухие неисследованные уголки. Перейдя юго–западные отроги, достигнув верховьев Муррея, пройдя в могучие рощи эвкалиптов, заросли австралийских акаций, он вышел к заливу Уэстерн–Порт, сделал заключение о перспективах использования исследованных земель для хозяйства в будущем.
Во время своего полугодичного похода 15 февраля 1840 года он задержался на своем пути ради события, которое потом вошло в историю географических открытий. Вот что написал Стшелецкий своим близким в Польшу в связи с этой «задержкой»: «Величественную вершину, на которую до меня никто не поднимался, с ее вечными снегами и безмолвием, я использовал, чтобы увековечить на этом материке в памяти грядущих поколений дорогое имя, почитаемое каждый поляком – каждым другом свободы... В чужом краю, на чужой земле... я назвал ее горой Косцюшко».