Один день героя Солженицына, пробежавший перед глазами читателя, разрастается до пределов целой человеческой жизни, до масштаба народной судьбы, до символа целой эпохи в истории России. В небольшом повествовательном пределе Солженицын раскрыл мир людей, несущих в себе трагический отсвет эпохи, мир со множеством оттенков отношений, выходящих за рамки «лагерной темы».
ПУТЕШЕСТВИЯ, ПРИКЛЮЧЕНИЯ И ФАНТАСТИКА
Константин Михайлович Станюкович
Сын «грозного адмирала», К.М. Станюкович родился в приморском городе Севастополе в 1843 году. Отец его страстно желал, чтобы из сына также вышел моряк. Поэтому Станюкович обучался в морском корпусе в Петербурге и по настоянию отца в 1860 году поступил во флот. Но служба эта была не по душе молодому человеку. Он видел, Россия вступала в то время в новую эпоху: 19 февраля 1861 года в стране было отменено крепостное право, готовились другие реформы. Станюковичу хотелось словом и делом принять участие в этих преобразованиях. Он покинул морскую службу, пошел в сельские учителя, потом некоторое время служил в Петербурге в разных учреждениях, но, главное, почти полностью отдался литературной деятельности.
Лучшими его сочинениями стали морские рассказы. Здесь талант писателя раскрылся во всю силу: он смог передать читателю свою любовь к красотам моря и возбудить интерес к тяжелой жизни моряков, показывая ее с такой стороны, которая важна для каждого человека.
Рассказ «Человек за бортом» знакомит нас с жизнью матросов в дальнем походе. «Куда ни взглянешь, все та же безбрежная водяная равнина, слегка волнующаяся и рокочущая каким–то таинственным гулом…»
Тропическая жара, летучие рыбы, африканский берег. Служба на корабле идет своим чередом. Офицеры, матросы, боцман — все при своих обязанностях. Но всякому человеку отдых требуется; «песенникам разрешается петь песни». «Особенно приводит всех в восторг превосходный бархатный тенорок подголоска Шутикова». А где пение, там и пляска.
Среди матросов свои разговоры, свои отношения, но Егорка Шутиков пользуется общей приязнью. Все любят его, и он всех, кажется, любит». Он незаменим и на отдыхе, и во время шторма, когда кругом бушует буря..
Иное дело — Прошка, вор, подлец; мерзавец, собачий сын. Именно на него падает подозрение, когда у пожилого матроса Игнатова из сундучка пропало 20 франков! Игнатов в кругосветное плавание пошел с целью прикопить денег. «Он вел крайне воздержанную жизнь, вина не пил, на берегу денег не тратил».
Неписаный матросский закон считает за бесчестье обращаться с рапортом к командиру и докладывать о воровстве.
id_pg231 Трус и лодырь Прошка был человеком лет тридцати, без следа матросской выправки, презираемый и битый всеми. Сейчас он упорно стоял на своем: «Разрази меня на месте, а я денег не брал!»
— Запрятал, шельма, куда–нибудь, — решили многие.
В эту ночь на вахте стояли Шутиков и Прошка. Разговор опять зашел о пропавших деньгах.
Шутиков не выпытывал, взял ли Прошка деньги, а предложил ему свои двадцать франков, чтобы рассчитаться с Игнатовым, ведь от него жалости не добьешься — изобьет на берегу.
— Спасибо тебе, добрая твоя душа! — отвечал Прошка дрогнувшим от волнения голосом. — Я сам после вахты отдам Игнатову его золотой. А твое ласковое слово вовек не забуду!
— Испужался Прошка Семеныча–то! Предоставил деньги. А ведь как запирался, шельма! — говорили матросы.
Но истинной причины Прошкиного раскаяния никто не знал, только видели, что привязался беспутный Прошка к Егорке Шутикову, а вскоре доказал, на что способна его благодарная душа.
В Индийском океане в тихое солнечное утро, когда Шутиков стоял на грот–русленях (площадка сбоку у корабля) и учился бросать лот, произошло неожиданное: он сорвался и упал в море, следом за товарищем прыгнул Прошка.
На клипере все замерло, с юта (верхней части палубы) бросили спасательные буйки, приказ ложиться на дрейф, спускать баркас, искать людей.
— Оба в шлюпке! — весело крикнул сигнальщик.
Радостный вздох вырвался у всех. И все дивились Прошке, Прошка был героем минуты.
Мы видим, как человек, всеми презираемый и меньше всего подходящий для подвига, вырастает на наших глазах благодаря вниманию, жалости, чуткости другого человека. Не раздумывая, он бросается в море за своим товарищем, спасает его, заслуживает одобрение всего экипажа, который раньше знал этого матроса только как вора и подлеца, и становится из забитого Прошки — Прохором.