Критическое мышление потому кажется высшей формой мышления, что создается впечатление, будто критик выходит за рамки того, что он критикует. На самом же деле это редко соответствует истинному положению вещей, поскольку критик зачастую рассматривает лишь малый аспект критикуемого материала, а именно тот, в котором он лично разбирается, и атакует только на этом участке.
Критическое мышление кажется апофеозом мышления: в нем имеются цель, направление мысли и результат. В случае с большей частью творческого и конструктивного мышления результата не видно, пока идея не получила практического применения и не проявила себя как работающая.
Наконец, имеется предположение, будто мы будем получать все более хорошие идеи, если станем критиковать существующие или новоявленные идеи. Действительно, если указывать на ошибки в рассуждении, корректировка позволит устранить эти ошибки, и в результате мы получим более стоящую идею.
Согласно последнему предположению, хорошие идеи возникают в результате эволюционного процесса. Оно потому очень серьезное, что лежит, по сути, в основе главного способа, посредством которого осуществляется поиск хороших идей в общественной жизни и даже в науке. По причинам, которые я укажу позднее, я считаю, что данное предположение является ложным. Однако поскольку мы имеем эволюционную модель, мы, очевидно, при этом подразумеваем, что критическое мышление обеспечивает тот эволюционный процесс, в ходе которого становится ясно (по классической дарвинистской схеме), какие идеи заслуживают того, чтобы выжить, а какие нет. Очевидно при этом и то, что критицизм может действовать только внутри существующей парадигмы, в связи с чем имеет место все более усиливающееся сопротивление парадигматическому сдвигу.
Мы также высоко ценим критическое мышление потому, что считаем его очень сложным видом мышления. Человек, обладающий критическим мышлением, идет на шаг впереди того, кто просто принимает предлагаемое или легко поддается убеждению. На деле же это очень простой и дешевый вид мышления. Имеется целый спектр проявлений критического мышления — от выискивания ошибок в сложнейшем математическом труде до неприятия картины на выставке местных любителей живописи. Большую часть всей мыслительной деятельности критикующего человека при этом следует отнести к разряду незатейливого и дешевого.
Критическое мышление не представляет труда, поскольку критикующий может принять во внимание лишь тот аспект, который ему нравится, и начисто игнорировать остальное. Вопрос может рассматриваться, будучи целиком вырванным из контекста. Критикующий может задать собственную систему координат по своему усмотрению и основывать на ней свои суждения. Хороший критик может разнести в пух и прах блюдо в ресторане, назвав его слишком примитивным и скучным, чтобы соответствовать цене, указанной в меню (выбрав более тонкую систему координат). Если же, наоборот, блюдо достаточно сложное, его можно раскритиковать как слишком сложное, представив его нелепым смешением слишком многих вкусов или претенциозным. Такого рода вещи делать достаточно просто.
В системе ценностей нынешних политических деятелей существует понятие «последовательность», составляющее основу политического критицизма. Дело в том, что порой тот или иной политик не проявляет последовательности в проведении в жизнь своих идей и не выполняет предвыборных обещаний. В оправдание он может заявить, что ввиду изменившихся обстоятельств вынужден был пересмотреть свои прежние взгляды. Политические комментаторы такую позицию не одобряют, считая, что политика избирали в соответствии с некоей программой, которой он обязан придерживаться. В некоторых случаях это, безусловно, правильно, но во многих других изменение точки зрения является признаком интеллектуального политического поведения, за которое, собственно, и голосует большинство людей.
Соответствие и последовательность, бесспорно, являются ключевыми для критического мышления словами. Любой человек, не особенно знакомый с критикуемым предметом, зачастую принимается рассуждать о его внутренней последовательности и целостности (возьмите, к примеру, бюрократа). Отвечает ли это общепризнанным правилам или научному знанию? Соответствует ли это принципам, которые мы принимаем в качестве истинных или абсолютных (или которые нуждаются в том, чтобы их таковыми принимали)? Отвечает ли это нашему опыту и восприятиям? Отвечает ли это тому, как нам хотелось бы понимать данный вопрос? Все это можно свести к одному: соответствует ли это нашему паттерну восприятия?
Таким образом, процесс суждения может быть обстоятельным, но основой для суждения является общее или частное восприятие. Сконструированные системы стоят особняком, как я уже объяснял ранее. Что такое истинная сконструированная система и что мы понимаем под сконструированной системой — это другой вопрос.
Иногда утверждается, что критическое мышление бывает двух уровней. Первый — это оценка того, что предлагается в смысле достоверности или степени истины. «У моей бабушки есть подруга в Египте. Ее слуга умер от укуса комара, поэтому укусы всех насекомых опасны» — есть умозаключение с недостаточным обоснованием. Второй уровень критического мышления состоит в том, чтобы нападать на природу идеи, а не на ее основу или источник. Именно второй вариант критического мышления в основном волновал меня в текущем разделе, поскольку первый уровень представляет собой всего лишь применение благоразумия к фрагментарному восприятию.
Как нам критиковать нечто находящееся вне досягаемости критики в силу своей высокочтимой адекватности? Как нам изменить нечто, что мы не можем критиковать? В этом состоит важнейший недостаток системы. Как нам преодолеть довольство в отношении существующего положения вещей? Внутри рамок, которые мы принимаем, в пределах нашего воображения, внутри закрытой системы нашего анализа создается впечатление, будто то, что мы имеем, лишено недостатков. Как же нам в таком случае приступить к изменению этого в лучшую сторону?
Если в деле совершенствования чего-либо мы будем полагаться на исправление ошибок, нам не получить совершенствования, если мы не в состоянии эти ошибки отыскать. И очень часто мы не способны воспринимать ошибки, пока не осознали возможность чего-то лучшего. Гонка японцев за качеством в производстве не имеет конца (коль скоро они начали ее), потому что, как бы хорошо нечто ни было сделано, всегда есть возможность сделать это еще лучше. Однако западная традиция критического мышления подразумевает, что мы прежде должны обнаружить ошибки, а затем искать способ их устранения, вследствие этого не имеющее недостатков не может быть усовершенствовано.
Итак, можно видеть, что критическое мышление в качестве важнейшего элемента нашей мыслительной традиции имеет существенные недостатки и, даже когда работает исправно, в конечном итоге базируется на восприятиях, которые мы предпочитаем рассматривать в качестве абсолютов.
Кривая Лаффера
Налоги дают деньги в казну, следовательно, чем выше налоги, тем больше будет собрано денег. Производительность в промышленности — вещь хорошая, стало быть, чем выше производительность, тем лучше.
Кривая Лаффера[26], возможно, является самым простым и ярким примером, иллюстрирующим недостатки традиционной настольной логики. Ее создатель утверждал, что всегда наступает момент (в виде точки на его кривой), после которого дальнейшее увеличение налогов приводит к сокращению поступлений в казну. Это происходит оттого, что по достижении определенного момента уменьшается мотивация к труду и люди начинают тратить много времени и сил, защищая свои доходы от налогообложения различными способами. После названного момента компании избирают вид деятельности по принципу «целесообразности с точки зрения налогового бремени», а не по коммерческим или производственным соображениям. За последние несколько лет во многих странах, в частности в США при Рейгане и в Великобритании при Тэтчер, были снижены налоги. Может показаться, что налоговые поступления действительно увеличились в связи с этим. Итак, вплоть до некоего пика рост налогов приводит к увеличению поступлений в бюджет, а после него — к уменьшению. Данный процесс, описанный графически, дает кривую Лаффера, которая по форме напоминает остроконечный горный пик.
26
Лаффер Артур (р. 1940) — американский экономист, пользовавшийся влиянием в эпоху правления Рональда Рейгана. —