Процесс спора имеет огромное значение как в нашей традиционной мыслительной системе, так и в таких практических институтах в обществе, как право, политика и научный прогресс. Нам необходимо со всей ответственностью произвести переоценку эффективности данного метода. Если спор служит целям исследования предмета рассмотрения, тогда существуют гораздо более эффективные методы. И мы в состоянии придумать новые и более совершенные исследовательские подходы. Доводы сторон в споре строятся на определенных предпосылках, основанных на абсолютных истинах, а также базируются на недостатке воображения. Поляризующий, искажающий смысл и генерирующий конфликт — все эти аспекты спора уже давно являются очевидными.
Мы всегда очень высоко чтили критическое мышление, поскольку считали и считаем, что основное назначение мышления состоит в поиске истины. Заблуждаясь подобным образом, мы, к сожалению, обошли вниманием генеративный, продуктивный, конструктивный, креативный и дизайнерский аспекты мышления. Новые концепции, восприятия, гипотезы, дизайны — все это должно быть создано, а не просто обнаружено в результате поиска. Нам также необходимо сознавать, что (в противоположность приписываемой ему сложности) критическое мышление — легкая вещь, так как предлагает наличие подходящей системы отсчета. Критическое мышление нам необходимо, но только как часть мышления вместе с его генеративным компонентом, который намного важнее. Следует также сознавать, что самым эффективным критическим мышлением бывает на самом деле креативное мышление, поскольку способность генерировать альтернативное объяснение есть самый верный способ разбить доводы оппонента, претендующего на оригинальность. А способность вообразить себе последствия чего-либо позволяет выработать оптимальную критическую позицию.
Поскольку мы верим в революцию, неизбежно сопровождающуюся конфликтом, этим самым мы сводим свои представления сугубо к негативной революции. Это означает: определи врага, ненавидь врага, атакуй врага. Поскольку все это зачастую непрактично и столь же часто не приводит к желаемому результату, мы не получаем революций таких, каких желаем. Вместе с тем представляется вполне возможным получить позитивную революцию посредством дизайна.
Нам следует наконец понять, что анализ данных недостаточен. В них мы можем обнаружить лишь отражение уже имеющихся у нас идей. Это непосредственно вытекает из природы восприятия. Следовательно, слишком надеяться на анализ в ходе решения проблем не приходится. Столь же важно развивать в себе креативные навыки работы с концепциями. В научной сфере традиционная вера в самую вероятную гипотезу также страдает недостатками, поскольку в своем видении данных мы оказываемся связанными этой гипотезой. Поэтому важно иметь и другие гипотезы, даже если они кажутся менее правдоподобными.
Главный недостаток этого традиционного метода выживания состоит в том, что решение проблем всего лишь возвращает нас к исходной точке. В бизнесе, политике и социальной сфере концепция решения проблем опасным образом сдерживает прогресс. Решение проблем следует рассматривать в контрасте с процессом дизайна, который позволяет найти способ удовлетворения потребности. Нам, безусловно, следует прекратить использование термина «решение проблем» применительно ко всему мышлению, поскольку это чрезвычайно сужает границы использования нами мыслительного аппарата.
Нам необходимо старательно пересмотреть концепцию истины. Имеется сконструированная истина, как в математике, а равно перцепционная истина, как в вере. Затем есть еще относительная истина, которую нам дают авторитеты, конкретные обстоятельства и набор концепций, которыми мы располагаем. Истину можно определить как конкретную комбинацию обстоятельств, позволяющую сделать определенный вывод. Наша традиционная концепция истины привела нас к созданию и использованию абсолютов. Непоколебимый характер последних и их независимость от обстоятельств придают им определенную практическую ценность, но при этом также делают их плохими инструментами для тех, кто хочет добиться прогресса. Нам необходимо разрабатывать системы, основанные на водной, а не на каменной логике. Это ни в коем случае не подразумевает «релятивизм» и «все позволено». Нам нужен прагматизм, замешанный на порядочности.
Нам следует четко осознавать, каким образом мы оперируем описанием. Есть типы описания, которые представляют собой не более чем замысловатые арабески из языка и идей, польза от которых сугубо декоративная. Другие типы описания позволяют нам воспринимать различия и давать определения вещам. Затем имеется описание как попытка словесным образом построить возможную гипотезу. Таким образом, описание может быть как очень ценным делом, так и пустой тратой времени.
Нам следует наконец избавиться от своего навязчивого увлечения историей, на изучение которой отвлекается слишком много талантов и ресурсов. Большое внимание, уделяемое истории, не дает возможности направить больше усилий на творение будущего посредством дизайна. Концепции, которые дарит нам история, ограничивают наши восприятия и в действительности могут быть даже опасными в обстоятельствах, которые ныне сильно изменились в сравнении с их прошлыми аналогами.
Распространенное мнение, что интеллекта (в том числе анализа, логики и спора) достаточно, является вредным во многих отношениях. Упор делается на логических, а не перцепционных навыках, несмотря на то что последние столь важны в нашем мышлении и поступках в реальной жизни. Умный человек способен избегать явных ошибок и достойно вести себя в споре, но зачастую закрывает глаза на необходимость развития специальных навыков мышления. Умения избежать ошибок явно недостаточно для эффективного мышления.
Нам нужно быть еще более осведомленными о недостатках и обманчивых достоинствах языка. Непосредственная эмоциональная нагрузка прилагательных позитивного плана и вредный эффект от прилагательных, выражающих иронию и тому подобное, задают контекст для восприятия и таким образом определяют диапазон паттернов, которые могут быть использованы. Явление широкой водосборной площади у перцепционных паттернов в сочетании с принципами определенности, тождественности и категориями логики допускают такое использование логики, при котором практически любой вопрос можно обосновать. Кроме того, язык является энциклопедией невежества (базирующиеся на сравнительном невежестве восприятия оказываются скованными в толще слов, а это мешает направленному в будущее мышлению). Мы должны осознать, что язык — это вовсе не средство мышления, но средство общения. Способность языка описывать нечто адекватным образом, но задним числом может оказаться помехой в деле развития языка более высокого порядка, посредством которого мы непосредственно обрабатываем текущие восприятия (речь идет, например, о теперешней явной нехватке слов, описывающих нюансы межчеловеческих отношений).
Дихотомические штампы языка (мы/они, друг/враг, тирания/свобода) приводят к возникновению грубых и вредных восприятий. Подобный подход играл и играет важную роль в наших традиционных мыслительных привычках, позволяя нам оперировать принципом взаимоисключения. С практической точки зрения это можно считать важнейшим вредным аспектом данной мыслительной традиции. Нам совершенно необходимо изучить то, что лежит посредине дихотомических противоположностей, и добиваться целого спектра восприятий. Пора уже увидеть, что разбиение на категории в рамках одного набора обстоятельств оказывается несправедливым при другом наборе обстоятельств. Нам также необходимо создавать новые концепции, которые позволят сочетать дихотомические крайности, например «друг/враг» как одну концепцию.