Примитивные дикари не могут стать просветленными. Они прекрасны, спонтанны, естественны, но они совершенно не осознают, кто они, у них нет никакой осознанности. Они живут радостно, но их радость не обусловлена. Сначала им придется потерять ее. Им придется стать цивилизованными, образованными, знающими, им придется стать культурными, цивилизованными, религиозными. Им придется потерять свою спонтанность, им придется полностью забыть о своей сущности, и тогда внезапно однажды они начнут понимать, что им ее не хватает. Это обязательно случится.
Это происходит во всем мире, и происходит в таком большом масштабе, потому что впервые человечество в действительности стало цивилизованным.
Чем более цивилизованна страна, тем сильнее чувство отсутствия смысла. В отсталых стран этого чувства еще нет, они не могут его иметь. Для того чтобы иметь это ощущение бессмысленности, пустоты, нелепости, сначала нужно стать цивилизованными.
И поэтому я выступаю за науку, потому что она помогает рыбе ощутить состояние выброшенности на берег. Если берег горячий, песок горячий, рыба начинает чувствовать жажду. Она никогда не чувствовала такой жажды раньше. Впервые ей не хватает океана вокруг, ей не хватает прохлады, воды-жизнедарительницы. Она умирает.
В таком положении находится цивилизованный человек, образованный человек: он умирает. Рождается великое вопрошание. Человек хочет узнать о том, что нужно сделать, как войти обратно в океан жизни.
В отсталых странах, например, в Индии, нет такого ощущения бессмысленности и пустоты. Несмотря на то, что немногие индийские интеллектуалы пишут об этом чувстве, в их писаниях не хватает глубины, потому что она не соответствует положению в стране, в индийском уме. Немногие индийские интеллектуалы пишут о бессмысленности, об опустошенности, нелепости примерно так же, как Хейергард, Сартр, Джаспер, Хайдеггер. Они читали книги этих людей, они ездили на Запад, и они начали говорить о бессмысленности, тошноте, нелепости, но это звучит искусственно.
Я говорил с индийскими интеллектуалами То, что они говорят, звучит надуманно, потому что они сами не чувствуют этого, это заимствованное знание. Сорен Хейергард говорит через них, Ницше говорит через них, это не их собственный голос. Они, на самом деле, не осознают того, что говорит Сорен Хейергард, они не страдали от этого. Это чувство чуждое, оно не принадлежит им, они просто выучили это как попугаи. Они говорят об этом, но вся их жизнь говорит им и показывает совершенно другое. То, что они говорят, и то, что показывает их жизнь, диаметрально противоположно.
Вероятность очень мала: я еще ни разу не слышал, чтобы какой-нибудь индийский интеллектуал когда-либо совершил самоубийство, я не слышал об этом, - но многие западные интеллектуалы совершают самоубийство. Очень редко можно встретить индийского интеллектуала, который сошел бы с ума - но это очень распространенное явление для Запада, многие интеллектуалы там сошли с ума. Настоящие интеллектуалы практически неизбежно сходили с ума. Они сталкивались с этим в жизни. Нас окружает цивилизация. Слишком развитая личность превратилась в заключение. Цивилизация уничтожает их. Вес цивилизации слишком велик, он невыносим. Они чувствуют жажду, они не могут дышать. Даже самоубийство кажется им освобождением, или, если они не могут совершить самоубийства, их сумасшествие кажется бегством. По крайней мере, когда они становятся сумасшедшими, они полностью забывают о цивилизации, забывают обо всей той чепухе, которая происходит под именем религии. Сумасшествие - это бегство от цивилизации.
Вы знаете о том, что примитивные люди не сходят с ума? Это привилегия только цивилизованных людей. Примитивные люди не совершают самоубийства, это привилегия цивилизованного человека.
Но чувствовать, что жизнь полностью бессмысленная - это значит стоять на перекрестке: вы можете либо выбрать самоубийство, либо выбрать саньясу, вы можете выбрать либо сумасшествие, либо медитацию. Это великий поворот.
Манилов, помните о том, что все личности ложные. Внутри есть сущность, которая не ложная, которая присуща вам от рождения, которая всегда была с вами.
Кто-то спросил у Иисуса: “Ты знаешь что-нибудь об Аврааме?” Иисус сказал: “До Авраама был я”.
Какое нелепое заявление! Но оно чрезвычайно важное. Авраам и Иисус - между ними существует большой промежуток во времени. Авраам родился на земле раньше Иисуса практически на три тысячи лет. Иисус говорит: “До Авраама был я”. Он говорит о сущности. Он не говорит об Иисусе Христе. Он говорит о вечном. Он не говорит о личности, он говорит о вселенском.