Закончив разговор с Регисом, я тут же звоню Керку, чтобы сообщить ему радостную новость. Почти сразу же у него на другой линии раздается звонок. Керк переводит меня в режим ожидания и через полминуты с восторгом сообщает мне:
— Я не могу сейчас говорить. Регис Филбин ждет! Ты знаешь, что на церемонии вручения премии «Эмми» за дневные телепрограммы обязательно должны присутствовать две самые яркие звезды дневного эфира?
Я решаю не вмешиваться — пусть сам узнает, что Регис говорит не о нас.
На следующий день я приезжаю на репетицию, и молодой ассистент тут же провожает меня к вечно озорному Регису. Для человека, который, вероятно, родился еще до принятия Конституции, он выглядит просто потрясающе. Если в таком возрасте он продолжает работать на телевидении, значит, ему сделали не одну пластическую операцию. Кейт посоветовала мне посмотреть, нет ли у Региса за ушами шрамов, и, когда мы жмем друг другу руки, я сильно вытягиваю шею, стараясь получше разглядеть его. Но в результате лишь растягиваю мышцы.
Затем меня хватает другой продюсер, симпатичный парень по имени Билл, и следующие несколько часов пролетают в вихре примерок, чтении сценария и постоянных ляпах. Стоит мне выйти на огромную сцену, я тут же теряюсь и не могу нормально произнести фразу: «Наши следующие номинанты — самые остроумные и коварные женщины на свете!» Я постоянно, сама того не желая, говорю «на суэте», как Барбара Уолтере. Я понимаю, вся ее карьера выстроена на этом маленьком дефекте речи, но ведь молния почти никогда не бьет в одно и то же место.
Билл начинает хохотать каждый раз, когда я ошибаюсь, но не собирается менять текст.
— Это самое смешное во всей церемонии! — говорит он мне.
Керк — он примчался сюда сразу со съемок сериала — предлагает выход:
— Хочешь, я скажу эти слова вместо тебя?
— Ни в коем случае, — вмешивается Билл, — придумай свою шутку!
Со сцены я разглядываю «зрителей» — это крупные фотографии звезд рядом с креслами, где будут сидеть настоящие актеры и актрисы. Вполне разумно. Если не считать Керка, большинство звезд сериалов, те, кого я встречала в жизни, выглядят достаточно однообразно. Фотографии сейчас расставлены таким образом, что операторы будут знать, где искать номинантов, когда назовут их имена. Жаль, что картонные портреты скоро уберут. Ведь они не смогут, как люди, забиться в «звездном» припадке при объявлении победителей.
Следующим вечером, перед началом шоу, я стою в гримерной и мучаюсь тем, что у меня нет фотографии, которую можно было бы отправить на сцену вместо меня. Я боюсь, что буду чувствовать себя неловко, и уже сейчас понимаю, что мне ужасно неудобно в моем наряде. К стилисту у меня была лишь одна просьба — подобрать платье, с которым я могла бы надеть свой жемчуг. И сейчас я жалею о том, что не оговорила заранее детали. Я и представить себе не могла, что одежда может весить больше, чем я. Я в восторге оттого, что каждую бисерину пришивали к платью вручную, но оно настолько тугое и жесткое, что я не могу даже присесть. С волосами тоже история — они не просто зачесаны наверх, а обернуты вокруг проволочного каркаса. Я пыталась протестовать, но парикмахер заверил меня, что я буду выглядеть как настоящая звезда. Только он не уточнил, что под звездой имеет в виду Мардж Симпсон.
За кулисами появляется Кейт. Ей не требуется никаких особых усилий, чтобы выглядеть шикарно: на ней очень легкий светлый шифоновый костюм от Армани, волосы забраны в обычный пучок.
— Ты великолепно выглядишь, — говорит она мне.
— Я?
— Шикарно, ярко! И платье отличное. Вот только волосы… — В течение двух минут Кейт, не торопясь, вынимает из моей прически, над которой два часа колдовал парикмахер, все заколки и шпильки. Взбивает мне локоны — они теперь свободно падают — и аккуратно опускает на лоб несколько завитков. — Так лучше?
Я смотрю на себя в зеркало.
— Твои клиенты правы. Какими бы дорогими ни были твои консультации, они того стоят.
— Можешь в этом не сомневаться, — говорит она, лучезарно улыбаясь.
В этот момент приходит Керк. Быстро оглядев нас, он восхищенно произносит:
— Две самые красивые женщины в городе.
— Ты и сам неплохо выглядишь, — говорит Кейт, не сводя глаз с его ладной фигуры, затянутой в смокинг. Она подходит к Керку, чтоб поправить ему галстук. Конечно, это обычный галстук, а не бабочка. И нетренированному глазу он кажется таким же черным, как его рубашка. Но моей подруге не занимать опыта.
— Мне нравится, как ты подобрал сочетание оттенков: смоляно-черный и полночная тьма. Очень элегантно.