— А для чего тебе новый купальник? Куда Оуэн везет тебя в этот уик-энд? — интересуюсь я, глядя на микроскопические клочочки ткани на прекрасном теле Кейт. — Надеюсь, в Рио. В любом другом месте тебя могут арестовать.
— Ты считаешь, что он слишком маленький? — спрашивает она, глядя в зеркало и растягивая ткань трусиков.
— Ты сможешь снять его одним движением, — честно отвечаю я, понимая, что Кейт по крайней мере не потеряла право носить бикини, когда перестала пользоваться блеском для губ «Бонни Белл» и купила себе дорогой консилер от Бобби Брауна.
— Я не слишком стара для него? — спрашивает она недоверчиво.
— Ты выглядишь в нем лучше, чем любая двадцатилетняя девушка, — убежденно говорю я.
Кейт оглядывается на молодую блондинку, которая расхаживает в бикини, напомнившем мне кубик Рубика, — все квадратики прилипли к нужным местам.
— Может быть, не лучше каждой двадцатилетней, но все равно ты чертовски хороша, — смеюсь я. Заглядываю в примерочную и вижу еще три купальника, ожидающих своей очереди. — Хочешь и эти померить?
— Нет, этот как раз то, что нужно, — вздыхает Кейт, бросив последний оценивающий взгляд в зеркало.
— Я могу подождать.
— Мне нравится этот, — говорит Кейт и отправляется переодеваться.
Разве какая-нибудь другая женщина сможет так быстро подобрать себе купальник? Без всякой суеты, не перемерив еще тридцать моделей, — и быть абсолютно уверенной, что сделала правильный выбор. Только моя Кейт! Она знает, чего хочет. К сожалению, в этот раз она, увы, хочет Оуэна.
Сейчас семь часов вечера. Я уже в третий раз звоню в больницу, но Берни пока еще не родила.
— Как ты думаешь, мне приехать? — спрашиваю я Эйдена, когда он наконец, берет трубку.
— Нет, все в порядке. Здесь и так уже много народу. Медсестры, врачи, барабанщик.
— Барабанщик?
— Музыкальное сопровождение для родов, — объясняет Эйден. — Настраивает на примитивный первобытный ритм.
— И помогает?
— Не знаю. Наверное, даже Лондонский симфонический оркестр мало что мог бы сейчас изменить.
— А как в госпитале относятся к тому, что в гинекологическом отделении играет Ринго?
— Это не Ринго, — извиняющимся тоном говорит Эйден. Он не понял, что я пошутила, — не могла же я и в самом деле подумать, что в больничных коридорах разгуливают музыканты «Битлз». — Барабанщик входил в пакет услуг высшего разряда. Это была одна из причин, почему мы выбрали этот госпиталь. Ведь Берни показывала тебе рекламные проспекты?
Конечно, показывала. Когда я рожала Дилана, единственное, что мне подарили, — это пакет с памперсами и кремом «Пондз». Сейчас же, когда в сфере услуг для беременных такая огромная конкуренция, госпиталь выбирают, словно роскошный отель. Простыни от «Фретте» или «Аничини»?
Специалисты по рефлексологии или акупунктуре? Я уже не говорю о том, что можно выбрать между гинекологическим креслом или бассейном, хотя здесь даже думать нечего. Какой-то ненормальный решил, что раз девять месяцев в животе у матери младенцы проводят в воде, стоит попробовать рожать в воду. Берни это предложение не понравилась. Она решила, что занятий по плаванию «Вместе с мамой» будет вполне достаточно.
— Но ты хотя бы поел? — спрашиваю я Эйдена, вспомнив, что Берни заранее заказала для него на ужин лобстера и бифштекс.
— Ужин превосходный, но я не смею к нему притронуться. Как-то нечестно. Берни сосет лед, и я вместе с ней.
— Ну что ж, если грохнешься в голодный обморок, по крайней мере ты уже в госпитале, — ободряю я Эйдена. — Держитесь. И звоните, как только будут новости. — Я решаю не говорить о том, что направляюсь ужинать в Мидтаун, в модный китайский ресторан. Нас туда пригласил Брэдфорд.
Двадцать минут спустя я приезжаю за Диланом в Уэст-Виллидж, где он был в гостях у своего лучшего друга. Мы держим путь в «Сианиз палас». Считается, что это новый модный ресторан, но его название вызывает у меня ассоциации с медицинским термином, обозначающим какую-нибудь мерзкую разновидность насморка. Швейцар в белых перчатках открывает перед нами тяжелую позолоченную дверь, и я удивляюсь, о чем только думал Брэдфорд, затевая все это. Неужели он забыл, как ведут себя семилетние дети? Учитывая, что в Нью-Йорке на каждом углу есть шумные китайские ресторанчики, где детям очень уютно, как можно было выбрать это изысканное заведение, ведь самый громкий звук здесь — это плеск воды перье о стенки хрустальных бокалов…