– А у меня есть выбор, красавица? – расстегивая плащ и стягивая ботинки без помощи рук, осведомился парень.
– С каких пор я красавица? – Озадаченность и недоверие отразились на моем лице, а губы сложились во вполне искреннюю полуулыбку.
Потеряв равновесие, Ридж едва не упал, но ботинок все же снять успел.
– Дважды за последний час. Но вообще, разве не каждая девушка красавица? – распрямившись, со всей серьезностью спросил он. – Мне кажется, вы все в душе считаете себя особенными и, как это говорится, не такими, как остальные. Но, что удивительно, наравне с этим вы безостановочно ищете в себе недостатки: волосы жидкие, глаза не того цвета, руки короткие, ноги кривые, ступня большая. Одна девица меня как-то уверяла, что у нее пупок выше, чем должен быть. Ну не бред ли?! Столько сил тратить на мелочи, да мужики этого не замечают, нам плевать! Конечно, у каждого есть свои предпочтения, но мы уж точно не обращаем внимания на пупок и длину рук, если визуально фиг поймешь, есть ли вообще это отличие.
Дослушав речь, я поджала губы, чтобы не рассмеяться. Конечно, доля правды в словах парня имелась, и даже больше. Но пупок?! Серьезно?! Кто эта девушка? Хочу знать, кого обходить стороной.
– Ты прям мыслитель, Ридж. Честно, не ожидала. Поразил. Я теперь даже не знаю, что тебе сказать, чтобы не показаться глупой, – сказала, беспомощно разводя руками.
– Ха-ха, – передразнивая, скривился парень, уже успевший разуться. – Не иронизируй, я серьезно.
– Да и я тоже. Впервые встречаю парня, так чутко понимающего женскую натуру. Или просто со мной никто раньше не делился? А вообще ты похож на мою бабушку, ей всегда не хватает общения, и поэтому, когда я приезжаю, она болтает без умолку, – беззаботно продолжила я, неспешно поднимаясь по лестнице.
– Загадка, ты помнишь свою бабушку?
Я обернулась, Ридж стоял на пару ступенек ниже, крепко держась за перила, будто перегораживая путь.
Сердце подпрыгнуло и застряло в горле. Проговорилась. Чуть расслабилась и сболтнула лишнее. Конечно, я уже прокалывалась, и не раз, но настолько по-идиотски – впервые.
– Наверное. Или ее уже нет? Я не знаю, почему так сказала. Само вырвалось, – с сомнением и изумлением проговорила я, потерянно замолчав и коснувшись головы, как бы намекая на ее неисправность.
Ридж испытующе смотрел на меня, а я на него, отыскивая искорки знания, ведь Лефевр мог ему обо всем рассказать.
– Возможно, память возвращается? – простодушно заявил парень, улыбнувшись. И, потерев ладони друг о друга, проговорил: – Мне срочно надо выпить чего-нибудь горяченького.
– Сходи на кухню и спроси у Дарины. Дальше по коридору, мимо лестницы, – показала я направление, но, когда Ловелас развернулся, окликнула его, чтобы спросить: – Вчера с дурманицами ведь было что-то не так? Неизвестно, кто это сделал?
Ридж задумчиво поджал губы:
– Нет. Но видели кого-то в костюме ключника, он вертелся около чаш.
– Это те, что бегали по нескольку человек? – вспомнила людей в масках.
– Да, – кивнул Ридж. – Не беспокойся, красавица, игра пройдет, и мы отыщем того, кто это сделал. Мы злопамятные. За подобное надо наказывать.
Он умеет убеждать. Взгляд колючий. Хоть убейте, воздушник умней, чем хочет казаться.
– Ладно. Я быстро, – сказала, раздумывая, а хорошая ли это идея – оставлять Риджа одного? Только ничего ценного в доме нет, самые важные вещи лежат в тайнике наверху.
Маг воздуха тихо засвистел, спустившись с лестницы.
– Ридж, – позвала, наклонившись через перила, волосы свесились вниз, закрывая лицо. – Не забывай, что ты в гостях. И не напугай мою служанку, – предостерегла я и, подцепив прядь, заправила ее за ухо. Ридж остановился, задрав голову.
– Я понял, Загадка. Не беспокойся. И ты всегда такая? – Он ухмыльнулся, неопределенно помахав ладонями.
– Какая такая?
– Грубая. И почти неженственная. Я тебя несколько раз красавицей назвал, а ты ни разу не покраснела.
Ловелас – прозвище точно для него.
– Ридж, я тебе помидор, что ли, чтобы краснеть? – Какое-то чудное совпадение, но этот овощ отыскался даже в другом мире. – И раз уж на то пошло, признаюсь, с тобой я чувствую себя намного свободнее, чем с другими. Поэтому и болтаю, не подумав.
– Свободнее, чем с Даниэлем? – Губы воздушника растянулись в самодовольную улыбку, он засунул руки в карманы брюк и медленно всем телом покачался из стороны в сторону.
Все равно что сравнивать небо и землю. Земля – спокойствие, добродушие, понимание, а небо – безрассудство, одурение от чистого разряженного воздуха, тревога от потери контроля над ситуацией и бессвязности мыслей. Такова разница в моем отношении к некроманту и Риджу. Совсем различные чувства.