— Я не… — мне хотелось сказать, но это была бы ложь. Я люблю Диего, точнее Женю. Но, я полюбила не самого Женю, а просто выдуманного им человека. Как же сложно.
***
— Ты точно ничего не забыла? — в сотый раз спрашивает папа.
— Нет, все не лезть ко мне, — достаю из рюкзака кошелек и пытаюсь найти билет. Черт, не могла же я его потерять. Или могла? Блин, это все мелкие виноваты. Отвлекали меня от сборов вот и забыла, куда всунула этот клочок бумаги.
— Может на машине? — с насмешкой спрашивает папа.
— Нееет, — рявкнула так, что прохожий подпрыгнул от неожиданности. Стала смотреть все карманы, и о божечки, нашелся. Билет лежал в кармане шорт. Смерила папулю победным взглядом.
— А вот и автобус, идём.
— Так, давай прощаться. Я сама смогу дотянуть этот чемодан, — папа не успел опомниться, как я забрала чемодан, чмокнула его в щёчку и рванула в автобус. Заняла место у окна и достав из рюкзака наушники стала слушать музыку.
Как вы поняли, уже июль. День назад я смогла сдать последний экзамен и заказав билет к бабушке в деревню стала собирать вещи. Отдых на природе, подальше от шумного города, прошлого, просто то, что нужно.
В наушниках заиграла знакомая музыка и я сразу же переключила. Сколько раз хотела удалить, но не смогла. Пусть это голос Жени, я стараюсь думать, что это все ещё мой Диего. Которого я не видела с того самого момента, когда узнала правду. После нашей ссоры, Женя ещё приходил к нам. Но когда я чаще стала появляться дома вместе с Олегом, он просто уехал. Никто не знает куда, ведь звонит он только Елене. С Олегом у нас ничего нет. Мы стали хорошими друзьями. В июне родители сыграли свадьбу, гостей было очень много. И теперь в нашей семье есть ещё одна Боброва. Елена уже привыкла у нам, и даже к тому, как папа по утрам будил мелких "БОБРОВЫ МЛАДШИЕ ПОДЪЕМ". Я же жила в своей квартирке иногда выходя на улицу. А так, ела чипсы, ревела над очередной мелодрамой и проклинала эту никчёмную жизнь. Только мой верный друг Диего, спасал меня. И сейчас, я достала этого жирного засранца и гладила. Диего конечно за это время стал огромным, жирным котом. Я редко носила его на руках, так как эта тушка с жиром просто нереально тяжёлый. Сейчас мне не кажется такой ужасной идеей поехать к бабушке и дедушке. Потому, на все лето я в деревне.
В автобусе стало намного больше людей. Вот бабушка с корзинкой в руках и сумочкой села впереди меня. Молодая пара села в самом конце, о чем-то весело разговаривая. А вот ещё одна пара, но уже милая старушка с прикольным косичками, и старичок с большими очками. Дедушка взял сумку, и пропустил вперёд свою старушку, та мило ему улыбнулась и села в самом начале. Он сел рядом с ней и взял за руку. Это так мило со стороны. Внезапно автобус наполнился шумом, вошла компания парней и девушек с банками пива в руках. Они как тараканы стали идти в середину автобуса толкая других пассажиров. Что за идиоты. Один пацан задел бабушку, которая пыталась поставить свою сумку на самый верх. Но ее маленький рост, ей этого не позволял. Положив наушники и телефон в рюкзак, и стащив со своих коленок Диего, решила помочь. Кот странно посмотрел на меня, потом зевнул и свернувшись в клубочек уснул.
— Сынок, не поможешь мне? — спросила все та же бабулька.
Пацан, два метра ростом одет в дорогую одежду только брезгливо фыркнул на вопрос.
— Ба, сама справишься, не подкатывай к парню, — сказала рыжеволосая девка с наколками на руках и ногах. Меня просто подкосило от увиденного. Молодежь заржала и стала пробираться в конец автобуса, к той молодой паре.
— Давайте, я помогу, — не стала ждать ответа. Взяла бабушкину сумку, а была она очень тяжёлой и закинула наверх.
— Ой, спасибо детка, — бабушка взяла меня за руку и улыбнулась. — я Алиса Тихоновна.
— Я Владлена, — улыбнулась в ответ.
— Подружку себе нашла? — спросил насмешливый голос. Рыжая встала из своего места и прошла немного вперёд.
— А тебе есть к этому дело? — сделала серьезное лицо и сложила руки на груди. Бабушка стала волноваться и говорить, чтобы я не обращала внимание. Но нет, пусть эта рыжая бестия знает свое законное место.
— Вижу ты мастер по знакомству со стариками, — продолжала язвить.
Не поняла, к чему она это сказала. И что хотела этим добиться. Видимо не одни блондинки страдают тупостью. Ведь рыжая явна умом здесь не блистает, как и ее дружки. Оглядела их никчёмную компашку. Три парня и две девки. Тот, что не помог с сумкой смотрел на меня и лыбился. Второй же, с отвратительным цветом волос, цвет не жёлтый, а скорее поносный. И ещё один сидел, черноволосый парень с полностью забитыми руками. Девка тоже была не от мира всего, виски сбриты, в ушах тоннели, в носу серьга. Готы? Скорее их жалкое подобие. — Язык проглотила?
— Почему же, нет. Просто не вижу смысла отвечать рыжей кобыле с мозгами размером в горошину.
Девушке явно не понравился мой ответ. Она стала метать в мою сторону молнии, и хотела что-то ляпнуть, как автобус тронулся с места и она с визгом полетела назад. Мне было сложно сдержать свой смех. Но как она хорошо приземлилась своей пятой точкой на этот пол и при этом снесла ещё сумку дорожную, которая упала на ее лицо. Я только хмыкнула.
Алиса Тихоновна уговорила меня пересесть к ней, так как она очень волновалась. Пришлось перетащить свой чемодан, рюкзак и бедного Диего на другую сторону автобуса. Кот стал мяукать, типо ругая свою непутевую хозяйку. Но увидев, как бабушка достала для него что-то вкусное, перебрался к ней на колени и улёгся. А я только сейчас смогла рассмотреть эту милую женщину. Алиса Тихоновна маленькая ростом, немного полновата. Смуглая кожа, седые волосы, которые женщина прятала под голубым платком, голубые глаза. На ней обычная лёгкая блузка в горошек и коричневого цвета юбка. Милая бабушка, которая несёт теплоту и заботу.
До самой деревни мы разговаривали. Она мне рассказывала про свое прошлое. Какой красоткой она была, а сколько ухажёров.
— Родилась я в Беларуси, в 1942 году. Время было тяжёлое… Мой отец был военным, потому он ушел воевать, а моя мама осталась в деревне, — женщина стразу же замолчала. И я понимаю почему. Вспоминать все это ей было нелегко. — В 1944 году, мне было уже два года, пришло письмо. Там писалось о том, что моей отец Павлов Тихон Геннадьевич был убит. А через два года и мама умерла. Меня отдали в детдом, где я прожила там до своего десятилетия. А потом меня приютила семья из Москвы. Помню, когда я поступила, у нас в общежитии была дискотека. И каким-то образом наши мальчики провели к нам солдатов. А точнее моряков. Ох, какие они были, высокие, подтянутые, в форме. Был там один красивый. Звали его Григорий, влюбилась с первого взгляда. Да и он сразу увидел меня. Помню себя в молодости, высокая, стройна, с длинными темными волосами. Парни вокруг меня так и вились. Но Григорий навсегда покорил мое сердце. Мы танцевали, разговаривали. И не замечали ничего вокруг. Но пришло время, как им нужно было уходить. Думала, вот и все, закончилась моя сказка. Но на следующий день он встретил меня, а потом снова встреча и снова. Так мы полюбили друг друга. Но через три месяца, как я узнала, что беременна, он сказал что его забирают. Это было самое ужасное, ведь я неслась к нему сломя голову, чтобы сообщить о том, что скоро у нас будет ребенок. Но так и не сказала. Уплыл мой Григорий.
— И вы больше никогда не виделись? — тихо спросила я.
— Отчего же, сидит это самый Григорий сейчас дома с правнуками и ждёт меня, — засмеялась бабуля. — Я как родила сына, так и он сразу же объявился. Вот и живём вместе уже как шестьдесят лет. На одном сыне не остановились. Родился ещё один, а потом и дочка. Теперь у меня два внука, одна внучка и один правнук, скоро ещё один родиться.