Милка от обилия информации просто растерялась.
- Спасибо, - остановила она Алису, - я теперь знаю, где искать. Посидим дома с подружками, похихикаем.
- Давай, - проводила взглядом выходящую девушку Аля, - только потом расскажи, чем дело кончилось.
- Обязательно!
Алиса осталась одна и механически продолжала листать анкеты.
«Рикардо Мазотти, 38-летний итальянец, занимающийся бизнесом, высокий, нежный, страстный, ищет голубоглазую блондинку 18-20-ти лет для романтической любви». Ну, надо же!
«Майкл Стоун, 53-х лет, любящий домашний уют и русскую кухню, предпочитающий женщин с пышными формами, приглашает к знакомству с возможным браком в будущем прекрасную милую незнакомку до 25-ти лет, не курящую, чтобы познать с ним все радости жизни». Интересно, о чем это он? И какой, однако, самонадеянный господин!
Сначала мужские фантазии забавляли Алису, но вскоре они слились в одну общую массу. Она зевнула и бросила взгляд на последнюю анкету.
«Одинокий француз, без притязаний на внешность Алена Делона, художник и поэт, тридцать два года ждет своего человека – любимую женщину, которую при встрече сразу узнает, и которая захочет стать для него источником вдохновения и счастья».
Дальше стоял адрес электронной почты, в котором читалось имя Jean-Pierre Besson. Алиса не заметила, что уже несколько раз пробежала глазами написанное. Что привлекло ее в этих строчках, она и сама не знала, но что-то заставило ее остановиться. Может, ненавязчивость приглашения или скромность саморекламы, а, может, сквозь слова промелькнул кусочек его души, который удалось увидеть Алисе.
Она сохранила анкету в памяти компьютера, спрятав в своих документах. Просто так. Ни для чего. Просто, потому что ей понравилось.
Алька решилась написать Жан-Пьеру через неделю. Несколько строк по-английски:
«Я хочу, чтобы Вы узнали меня в толпе. Элис».
И все.
А на следующее утро она влетела на работу и будто впервые кинулась к компьютеру. Включив его, она заёрзала в кресле, дожидаясь получения почты.
Пришло только одно сообщение. Алиса чуть не упала в обморок, прочитав:
«Здравствуйте, Элис! Я приглашаю Вас в Париж 25-го на выставку моих картин. Буду очень рад знакомству.
С уважением, Jean-Pierre Besson».
Она ожидала чего угодно, но только не такого стремительного развития событий. Голова закружилась от восторга и собственных фантазий, хлынувших на Алису мощным потоком, смывая все предупреждения, не далее как неделю назад изрекаемые назидательным тоном в Милкин адрес.
Алька никогда не страдала от нерешительности в принятии жизненно важных решений, и достаточная доля авантюризма в ней присутствовала всегда. Поэтому ей хватило времени до вечера, чтобы понять, что 25-го, во что бы то ни стало, она будет в Париже! Но об этом она ничего не сообщит Жан-Пьеру. Пускай будет сюрприз, а там разберемся!
Это было две недели назад.
А сейчас Алиса была полностью погружена в предвкушение предстоящей встречи с неизвестным французом, перебирая различные её варианты и рисуя в воображении внешность незнакомца.
Алиса заранее узнала, где находится нужная ей галерея, и сейчас, свернув на Boulvard St. Michel, она сразу увидела броскую вывеску. На ней большими буквами было что-то написано по-французски. Несомненно, об открытии выставки. Потому что имя Jean-Pierre Besson Алиса прочитала без труда.
Она вошла вовнутрь и попала в другой мир. На стенах висели картины, которые завораживали с первых же минут. Чудесные пейзажи с причудливыми деревьями и растениями, словно из других миров, невообразимые краски и неожиданные сюжеты. Алиса переходила от одного полотна к другому, восхищаясь и поражаясь все больше и больше, и, наконец, поймала себя на мысли, что начинает влюбляться в эти картины и их автора.
Но вдруг, в самом конце зала, она увидела картину, от взгляда на которую у нее бешенно заколотилось сердце и подогнулись коленки. Она смотрела на холст, где с ночного фиолетового неба белыми мухами сыпались крупные снежинки, покрывая дома и дорогу, освещенную желтыми фонарями. Заснеженная земля, на сколько хватало глаз, была усыпана оранжевыми апельсинами. А по ней шел Дед Мороз, неся на руках полупрозрачного Ангела с женским лицом.
Алиса, не отрываясь, смотрела на картину, как вдруг ее кто-то тронул за локоть и произнес:
- Привет!
Она развернулась и увидела перед собой знакомое лицо.
- Привет, а ты как здесь очутился? – собрав складку между бровей, удивилась Алиса.
- Я теперь здесь живу, – в красивом дорогом костюме перед ней стоял и улыбался Евгений, её старый знакомый и преданный воздыхатель, с которым она не виделась больше двух лет, с той самой новогодней вечеринки, когда…Она вспомнила тот неприятный случай на Светкином балконе и покрылась румянцем, ощутив давнее чувство вины и стыда.
Их начатый разговор был прерван двумя молоденькими барышнями, которые что-то лопоча по-французски и вставляя ясно различимые слова Jean-Pierre, Jean-Pierre, протягивали Евгению яркие буклеты-каталоги с выставки и ручки. Он каким-то невероятным для Алисы образом понял, чего от него хотят, и что-то написал на протянутых ему картинках. Все происходящее напоминало (чем, собственно, и являлось на самом деле) раздачу автографов, но абсолютно не укладывалось в ее голове.
- Алиса, - наконец услышала она голос, который оторвал ее от кутерьмы беспорядочных и совершенно не стыкующихся между собой мыслей, - ты помнишь, как полностью звучат мои фамилия, имя и отчество?
- По-мню, - протянула Алиса и, как во сне, произнесла, - Евгений Петрович Бессонов.
- Правильно, а по-французски будет Жан-Пьер Бессон, – кивнул он, нырнул рукой во внутренний карман пиджака и вынул оттуда небольшую коробочку. – Тогда это тебе.
Алиса сняла крышку, и ей в руки упал маленький бело-красный Санта-Клаус, держащий вместо посоха свернутый в трубочку листик бумаги. Непослушными пальцами Алька развернула рулончик и прочла три слова, когда-то написанные ее рукой:
«Хочу быть счастливой»
Она подняла голову и увидела невероятно знакомые, такие близкие и родные глаза, которые в тот новогодний вечер она запомнила навсегда, которые с надеждой ждала и долго искала, и встретила, наконец, так далеко от дома.