- Почему она плачет? - услышала я за спиной голос ботаника, полный страданий. Обернувшись на секунду, я вынуждена была с позором ретироваться из зала, потому как ошарашенно-тоскливый вид Федора ничего, кроме как нездорового смеха не вызывал. Я нырнула в спальню Светки и Петра, быстро расстелила на пеленальном столике клеенку, достала свежий памперс, влажные салфетки и чистое боди. Плач Наташи все еще раздавался в зале.
- Федь, неси ее сюда!!! - крикнула я в коридор. Тут же послышался топот слонов и в спальню вбежал взъерошенный Федор с орущим ребенком на вытянутых руках. В глазах парня читалась "Паника! Паника! Мы все умрем!!", а тело и руки судорожно придумывали, куда девать орущее нечто. Мозг в процессе не участвовал. Властной рукой я остановила готовящегося упасть в обморок (мне так показалось) Федьку и направила его к пеленальному столику.
- Клади! - раздалась зычная команда, и Наташка аккуратно, словно драгоценная корона английской королевской семьи была уложена на расстеленной на клеенке пеленке.
- Раздевай! - снова раздалась зычная команда, но тут заработал мозг ботаника. Как, блин, не вовремя!!!
- Я не буду! - судорожно отдернул руки Федька от пускающей пузыри Наташки. Кажется, этого ребенка забавлял мега-растерянный вид ботаника. Я же беззвучно хихикала за спиной несчастного.
- Чего это не будешь?! Поторопись, а то эта вертлявая егоза все какашки по попе размажет. Мыть ее еще придется! - мой тон не терпел никаких возражений.
- Почему я-то?! Ребенка тебе доверили!
- Но он же у тебя в руках оказался после того, как сделал приятственное дело! Тебе и убирать! - не отступала я. Честно говоря, подобные подгузники я терпеть не могла менять Наташке. Все остальное - пожалуйста, но какашки?!
- Нет! - почти с мольбой в голосе выкрикнул Федька. - Я никогда этого не делал! Я боюсь сделать ей больно!!
- Ничего, пацан, сейчас ты всему научишься! - проговорила я басом и похлопала ботаника по плечу. - Курс молодого папаши никому еще не вредил. И не переживай, от одного неумелого переодевания подгузника мазохистка из Наташки не вырастет. Приготовились!!!
Внезапно Федор оказался у меня за спиной, подтолкнул к пеленальному столику и прижался сзади. Очень сильно прижался. У меня перехватило дыхание, а из головы вылетела спитч размером на А4 с содержанием инструкции по переодеванию ребенка.
- Ты что делаешь, ирод? - из моего пересохшего вмиг горла вырвалось почти что воронье карканье.
- Курс молодого папаши собираюсь проходить, - шепотом проговорил мне в шею Федор. "Ах ты змей-искуситель!!!" - возопили толпы мурашек, пробежавшие с транспарантами на митинг, который организовался ими на моей спине.
- И как ты себе это представляешь? - я почувствовала, как горячие ладони Федьки прижались к моему животу. Кажется, я начала терять сознание. Что за бред!!! Ну-ка приди в себя, не хватало тут еще соплей растекаться от каких-то там прикосновений! У тебя тут ребенок обкаканный лежит!
- Чьорт! - я попыталась спиной отодвинуть от себя Федьку, но сделала только хуже: Федька провел правой рукой по животу наверх, а левой - вниз. Я оказалась в тисках и еще сильнее прижатой к мужскому телу.
- Слышь, упырь очкастый! - бросилось мне на выручку мое глубоко запрятываемое трамвайное хамство. - Тут ребенок вообще-то!!! Прекрати ко мне приставать! Руки убери, крокодил!
Парень словно и не слышал всего ушата оскорблений, что я попыталась на него выплеснуть. Он там под зонтиком что ли?
- Медленно подними руки и расстегни боди на ребенке, - скорее почувствовала, чем услышала я шепот Федора снова мне в шею. Мурашек на митинге прибавилось.
- А то что? - сделала я попытку отвертеться от неприятной процедуры. Теперь, под напором увеличившегося количества мурашек, на голове зашевелились волосы. Причиной стали поцелуи Федора моей шеи. Я на миг закрыла глаза, переводя дыхание от нахлынувших ощущений - меня как будто на серфере волна тридцатиметровая перевернула.
Едва я стала расстегивать кнопки на боди Наташки, как поцелуи в шею прекратились, а количество мурашек значительно сократилось. Штуки так на три. Но стоило мне остановиться, как левая рука Федора пошла гулять по моим бедрам. Я тут же оголила Наташку, расстегнула подгузник, задрала ребенку ноги и стала влажными салфетками вытирать экскременты. Наташка сунула палец в рот и одним глазам глядела куда-то мне за спину.
- И что ты там увидела? - проворчала я. - Противную наглую морду, которой надо настучать кирпичом, чтобы не повадно было руки распускать?
Пока я вытирала попку младенца, руки Федора перестали бродить по моему телу и четко зафиксировались на талии. Зато я почувствовала тяжесть на правом плече: вконец обнаглевший Федяка положил свою голову мне на плечо.
- Так, ботаникус! Прекращай свои пошлые телодвижения, мне это абсолютно не нравится! - я возмущалась, не забывая при этом переодевать Наташку. Попка была суха и чиста, посыпана присыпкой, теперь настал черед подгузника. Я расстегнула подгузник, опять задрала ноги ребенку и аккуратно под попкой расстелила предмет детского нижнего белья. - Не видишь, я почти закончила, так что отепляйся от меня, хватит, согрелся уже после улицы!
Федор оттеснил меня от пелинального столика и в мгновение ока одел Наташку не только в подгузник, но и в боди. Наташка заулыбалась и смущенно прикрыла глаза ладошками. Потом выглянула из-под них, опять спряталась. Снова выглянула.
- Глазки мне строит, - улыбнулся довольный Федор, а я тем временем собирала челюсть с коленей и вытирала слюни с пола.
- Ты где так ловко научился надевать детям подгузники?!
- У меня сестренка младшая есть, у нас разница десять лет. Когда мама не успевала - я помогал переодевать сестренку.
- А что за спектакль ты тут устроил? С истерикой и совращением меня?! - от возмущения я напоминала закипающий чайник. Еще две секунды - и крышечку снесет паром.
- Спектакль устроила ты, - хитро улыбнулся Федор и взял Наташку на руки. Девочка положила парню ручонки на плечи, и туда же пристроила головку. Офигеть, против меня тут мировой заговор устроен! И когда Наташка так успела проникнуться симпатией к Федьке, что уже и глазки ему строит, и вон, вольготно разлегается у него на груди.
- Я?!
- Конечно. А кто насильно всовывал мне обкакавшегося ребенка с намерением заставить меня переодеть ему подгузник? - Федька рассмеялся, глядя на меня. По ходу, моя морда вытянулась от такой прозорливости. Или я просто плохая актриса?
- Ничего я не пыталась, - попробовала сдать назад мое величество. - Я просто сама запаниковала.
- Коралова, перестань строить из себя блондинку, твой мозг просвечивает аж в ушах. Не паниковала ты, ибо умеешь и какашки убрать, и переодеть ребенка, и все остальное. Иначе оставляла бы сестра тебе свое драгоценное чадо?
Вторичный хэдшот за последнюю неделю в мою голову. Чьорт! Я серьезно проигрываю ему по мозгам!!! Об этом я вообще не подумала.
- Ладно, уговорил-раскусил. Пойдем на кухню, я есть хочу, - пробурчала я и потянулась к двери, когда рука Федора остановила меня и притянула к себе.
- Ты забавная, Коралова, чокнутая и безбашенная, - прошептал Федька, глядя мне в глаза. Одной рукой он продолжал удерживать Наташку, а второй закрепил меня около себя. "Сейчас будет атас!" - запаниковали ожившие от прикосновения Федора ко мне мурашки, и снова устремили к спине устраивать внеплановый митинг.
- А ты.., - я судорожно придумывала обвинительное слово в адрес ботаника. - А ты невыносимый обманщик! Вот!