— Ладно, — кивнула Лена. — Только я тогда иду с тобой, и это не обсуждается.
Я, было, собрался что-то возразить, как Лена уже стояла передо мной полностью одетая, в теплый полушубок, утеплённый джинсы, зимние сапожки, а также шарф, шапку и варежки.
— Ну всё. Я готова. Пошли? — поинтересовалась она, но я её остановил.
— Прости, но ты никуда со мной не пойдёшь, — твёрдо сказал я.
— Это ещё почему?! — возмутилась она. — Потому, что я хрупкая и беззащитная девушка и не могу за себя постоять, так что ли?! Ну, так я вовсе не такая беспомощная, как ты думал и могу дать отпор, в случаи необходимости.
— Не поэтому, — ответил я, беря её за руку. — А потому, что я только сейчас понял, насколько сильно ты мне дорога и как сильно я тебя люблю. И если с тобой, что случится — я этого себе не прощу.
— Я тоже тебя люблю, но пойми — это мой выбор и моя жизнь. И только я вправе решать, что и как мне делать. Так что дискуссия окончена. Вперёд и с песней, как говорится, — закончила Лена, закрыв квартиру и первой начала спускаться по лестнице.
Я же пошел следом за ней, по пути обдумывая план «Б», в случае провала переговоров.
Выйдя на улицу, в лицо тут же дунул холодный зимний воздух, отчего Лена непроизвольно поёжилась.
— Лучше бы ты всё же дома осталась, — цокнул языком я. — Заболеешь ещё. Вдруг его там нет, и мы прождём впустую?
Она махнула рукой.
— Ничего со мной не будет. Я между прочим закалённая и в этом году ещё ни разу не болела, — убеждала меня она, при этом чихнув. — Видишь? Правду говорю. Поэтому хватит, попусту болтать. Лучше пошли уже.
Я пожал плечами, и мы пошли по направлению к скверу.
Мне нравился наш сквер в любое время года, хоть зимой, хоть летом. Я долгое время любил гулять тут и в одиночестве, но вот с тех пор как познакомился с Леной, вместе с ней здесь побывать мне так и не удалось. Кроме сегодняшнего дня. И если бы не метель в глаза, а также довольно блеклый свет фонарей, то тут было бы вполне комфортно прогуливаться. Но сейчас это место немного пугало, потому что никто из нас не знал, что нас ждёт дальше. Павел нашелся довольно быстро, сидя на расчищенной лавке под фонарём и читающим какую-то книгу.
— Подожди меня где-нибудь неподалёку, — шепнул Лене я. — Если начнутся неприятности, зови на помощь.
— Но я же… — хотела было возразить она, готовая расплакаться, но я прервал её крепко поцеловав, словно в последний раз. Затем вытер ей слёзы носовым платком и добавил: — Всё будет хорошо. Верь мне.
— Я всегда тебе верила, — ответила она, продолжая шмыгать носом.
В то время как я направился на тот самый серьёзный разговор с Павлом. Который поначалу меня даже не замечал, продолжая читать книгу. Только когда я демонстративно закашлял, он отложил чтение и обратился ко мне, с отрешённым взглядом:
— Я уже и не рассчитывал, что ты придёшь, — признал он. — Тем более не один, как мы и договаривались. Но так даже лучше, пусть Лена станет свидетелем моего триумфа.
— Это дело касается, только нас двоих. Не вмешивай её сюда, — твёрдо сказал я.
Павел отрешённо посмотрел в мою сторону и неожиданно спросил:
— Ты грезил когда-нибудь?
— Чего? — не понял я. — Походу ты себе уже тут мозги отморозил. Шёл бы ты в тепло, пока минингит не заработал.
— Всё со мной нормально, — заверил он. — Просто книга уж больно философская попалась. Заставляет задуматься о многих вещах: кто мы? Куда идём? Что нам делать дальше? Вот ответь мне на один вопрос: ты её любишь?
Даже без уточнений я понял, о ком он имел в виду. Благо и ответ нашёлся также быстро:
— Люблю. И сделаю всё, чтобы она была счастлива.
— И я тоже её люблю. Причём давно, ещё со школы. Но она почему-то в итоге предпочла тебя, — печально вздохнув, сказал он. — Видимо это та самая настоящая любовь, которую я от неё так и не дождался. Что ж. Видимо не судьба.
— Нельзя заставить кого-то любить силой, — пояснил я. — К тому же это должно быть обоюдное чувство. А у неё к тебе видимо любви и не было. Разве что только жалость.
Павел резко вскочил взял меня за грудки и буквально зарычал, словно раненый лев:
— Не ври мне! Она любила меня. И до сих пор любит. Просто ещё не знает об этом, потому, что ты запудрил её мозги. Ну ничего. Сейчас я помогу ей с выбором.
За доли секунды я успел заметить странный блеск в кармане его меховой куртки и чудом увернулся от удара ножом в живот. Затем поставил Павлу подножку, из-за чего тот упал прямо на асфальт и выронил нож куда-то в сугроб. Я же тем временем быстро связал ему руки за спиной своим же ремнём. И как раз вовремя: в тот самый момент появилась Лена с прибывшими на место полицейскими, которые и меня арестовать собирались, если бы не показание Лены, а также съёмка того, как всё было, и также был найден нож, которым Павел намеривался меня убить. Тогда полицейские извинились, собрали все улики, надели на Павла ещё и наручники, посадили того в машину и увезли, судя по всему в КПЗ. Попросив меня и Лену явится завтра в отделение и рассказать более подробно, что конкретно произошло и написать официальное заявление о покушении. Затем мы решили быстро явиться домой, чтобы хоть как-то согреться и привести мысли и нервы в порядок. В особенности Лены, которая снова побелела словно простыня и начала трястись, словно ей было очень холодно, хотя в квартире было примерно плюс двадцать семь градусов. Тогда я снова обнял её и начал поглаживать по голове, отчего она снова быстро успокоилась и перестала дрожать.
— Я тогда очень испугалась за тебя, — честно призналась она. — Боялась, что могла тебя потерять. Не представляю, чтобы я делала, если бы такое случилось? Ты ведь стал самым дорогим, что у меня есть. Поэтому я и переживаю за тебя, а также ещё поняла, что люблю тебя больше всего на свете.
— Спасибо. Приятно слышать. Я тоже тебя очень люблю и никуда теперь не отпущу, клянусь, — пообещал ей я. — Ладно. Давай спать, а то я так подозреваю, что нас завтра с утра пораньше в отделение вызовут, потому, что полиции план по раскрываемости закрыть нужно или ещё что-нибудь. Если хочешь, то можешь снова остаться у меня, если тебе страшно.
Лена кивнула и загадочно улыбнулась.
— Останусь, но не потому, что страшно. А совершенно по другой причине.
И поцеловала меня так, как никогда до этого. Я также старался от неё не отставать и довольно быстро мы с оказались с ней в одной постели, где между нами и случилось то… что и случается с любящими друг друга людьми в порыве страсти. Когда же мы окончательно выдохлись, то просто уснули в крепких объятьях друг друга усталые, но счастливые. Ведь теперь мы с Леной точно будем вместе и это здорово, как не крути.
Pov Лена
На следующее утро нам позвонили из полиции и сообщили, что Павел повесился в камере прошлой ночью на собственных носках, наверное не вынеся угрызения совести. Конечно, это было довольно печальной для нас новостью и мы сообщили, что обязательно придём на его похороны. Хоть мы с Димой и были жертвами террора со стороны Павла, никто не заслужил такой смерти. После его похорон, мы ещё довольно долго не могли прийти в себя от его столь необдуманного поступка. И продолжали бы и дальше заниматься самоедством, пока я, где-то через месяц после этих событий, не выяснила, что жду ребёнка. Тогда казалось, что мы оба были самыми счастливыми людьми на свете. И сделали всё возможное, чтобы наша свадьба прошла как можно скорее, и чтобы наш малыш родился в законном браке. В результате через месяц, мы с Димой сыграли свадьбу, а ещё через пять, у нас родился сын, которого мы решили Павлом. В честь моего дедушки, который был просто тёзкой тому Павлу, который повесился в той камере КПЗ больше года назад. И с тех самых пор всё у нас идёт хорошо и просто замечательно. А разве могло быть как-то иначе? Я так не думаю.