– Реджина, я разочарован. Я сильно разочарован в тебе и твоем поведении, – проговорил с паузами отец, не обращая внимание на нервозность и крики дочери. Подойдя к столу, он потушил так и не докуренную сигару, – тебе уже давно не 15 лет, чтобы делать такие заявления. Но вот почему в тебе проснулся несмышлёный подросток, прости, но ни я, ни мать, ни даже твой брат не понимаем. А сейчас можешь идти. Я не хочу больше с тобой разговаривать, – закончил на корню разговор Грэг, понимая, что от дочери ничего кроме истерик и криков не добьется и сел в свое кресло.
– Моя жизнь и так превратилась в дерьмо, так что не пытайся сделать ее еще хуже, забирая у меня Вулкана, – прошипела Реджина, – и прости, что разочаровала, – брюнетка развернулась и пошла к двери.
– Милая, расскажи мне, – совсем другим голосом просил отец, не успев Реджина выйти из кабинета.
Брюнетка закрыла дверь, которую успела открыть, оставаясь в кабинете.
– Пап, прости меня. У меня в жизни столько всего происходит, что я и сама не могу в этом разобраться, – закидывая голову и смотря в потолок, протянула брюнетка.
– Расскажи, Реджина, просто расскажи мне и тебе станет легче, – Грэг встал с кресла и подошел к дочери, приобнимая ее за плечи и ведя к дивану, возле стены.
Когда они сели на диван, Реджина поудобнее устроилась и отвернула голову, смотря в одну точку на книжном стеллаже.
– Три года назад в баре я познакомилась с человеком. Мы переспали, а на утро я проснулась одна. Я влюбилась как идиотка и искала каждый раз этого человека, когда приезжала к вам.
Отец внимательно слушал дочь и не смел ее перебивать, впитывая в себя каждое слово, эмоцию и чувствуя, как его девочке безумно тяжело и больно.
– Я нашла и тогда мой мир окончательно рухнул. Мало того, что она… – Миллс не знала говорить отцу кто это. Но ей очень хотелось, чтобы хоть кто-то ее понял и знал, что она чувствует, – пап, я люблю девушку и эта девушка – Эмма.
– Эмма? Эмма Эйдена? – безумно удивился отец. Нет, Эйден ему говорил, что Реджина любит и ищет человека. Но он никак не предполагал, что этот человек девушка. А уж то, что это Эмма – невеста его сына, совсем выбило почву из-под ног Грэга, и он даже не знал, что на это сказать дочери.
– Да, это Эмма, невеста Эйдена. Пап, я запуталась, – протянула брюнетка, из ее глаз уже давно катились слезы, – я люблю ее, но я никогда не разрушу его счастье.
– Дорогая, – был потрясен словами дочери Грэг и медленно обнял ее, кладя ее темную головушку себе на плечо и гладя по волосам, и совсем тихо проговорил, – милая. Девочка моя, успокойся. Я понял, я теперь понял, что с тобой творится. Реджина, прости. Как же тебе сейчас тяжело, я понимаю.
– Папочка, папа, что мне делать? Как мне жить? – Реджина наконец почувствовала реальное понимание и поддержку. Она наконец смогла выдохнуть от того, что она не одна хранит в себе эту тайну. Брюнетка плакала, уткнувшись своему отцу в плечо и крепко его обнимала.
– Милая, дорогая моя, доченька, – успокаивал Грэг, – я не знаю. Ты знаешь, как я тебя люблю. Я все отдам за тебя. Но Эди. Эйден. Я люблю его. Он мой сын, твой брат, – говорил Грэг, а потом покачал головой, – Господи, какие же вы сложные, дети мои.
– Пап, вот почему все так? Почему именно он встречается с ней, почему именно мой брат женится на девушке, которую люблю я? – шептала Реджина.
– Игры судьбы, – ответил на полном серьезе отец, ведь это было болезненно, но правдой, – скажи мне, а что Эмма? Она знает?
– Что я люблю ее? Нет. Она помнит нашу ночь, помнит меня, но она с Эди и… и этим все сказано.
– А может стоит ей открыться? – неизвестно зачем спросил отец, но ему было очень больно видеть свою дочь настолько подавленной.
– Зачем? Она с Эйденом, я не хочу, чтобы она чувствовала вину и ей было трудно от этого, – более серьезно говорила Реджина.
– А ты не думаешь, что ей уже трудно? А вдруг она… – Грэг замолчал и посмотрел в красные от слез глаза дочери и ему стало еще тяжелей, чем прежде. Он очень любит Эйдена. Но он сын, мужчина. А Реджина – его маленькая девочка, доченька. И в данной ситуации отец больше жалеет и сочувствует дочери.
Реджина поняла, что хотел сказать ее отец, но мысль об этом испепеляла ее изнутри.
– Пап, я так хочу ей признаться, я так хочу, чтобы она тоже сказала, что меня любит, но тогда я буду ненавидеть себя, так как разрушу счастье любимого брата.
– Милая, – отец понимал, что ситуация безвыходная и что его дочери так и придется с этим смириться, ведь она любит Эйдена. Ведь даже если и признается Эмме, а та ей ответит, Реджина права, она не простит этого себе. Но Грэгу все равно было тяжело и боязно за Реджину, но также он понимал, что он ничем не может помочь.
Они сидели на диване, и Грэг крепко обнимал дочь, даря той хоть небольшую, но все же поддержку, безграничную любовь и понимание.
– Я пригласил Робертсонов на наш юбилей, – нарушил звенящую тишину Грэг, когда почувствовал, что дыхание Реджины подуспокоилось, а из глаз перестали литься слезы отчаяния.
– Кто они? И зачем? – уточнила брюнетка. Эта фамилия ей что-то напоминала, но что она вспомнить не могла.
– Они наши с матерью старые друзья, – ответил отец и тут же продолжил, чтобы не было недопонимания, – они придут семьей, вместе с сыном Дэррилом.
– Пап?! Вы решили позаниматься сводничеством? – Реджина с улыбкой посмотрела на отца.
– А что? – оправдывался наигранно отец, – мы с Эди подумали, что так тебе будет проще забыть свою любовь, правда он совсем не знал, кого тебе стоит забыть.
– Стоп! Эди тебе все рассказал?! Вот говнюк! И это называется брат, сдал меня с потрохами, – наигранно сказала Реджина, девушке больше не хотелось мусолить эту для нее тяжелую тему.
– Если бы он не сдал, я бы с ума сошел, – также наигранно воскликнул отец, – дорогая, если ты не хочешь, я все отменю.
– Нет, не нужно. Мне нужно отвлечься и новое знакомство будет очень кстати, – Реджина встала с дивана и подошла к зеркалу, приводя себя в порядок, – ты же не заставишь меня забрать Вулкана?
– С одним условием, – также вставая и подходя к столу, ответил отец и сразу продолжил, – что ты проведешь с ним разъяснительную беседу и накажешь его сама.
– Спасибо, папочка. Тогда прямо сейчас поеду наказывать, – улыбнулась Реджина.
– Конечно езжай, дорогая. Но только ночуй, пожалуйста, дома, – настаивал отец, – и кстати на счет Дэррила. Его отец Эд Робертсон владелец рекламного агентства «World», в котором и работает его сын и Эмма. Ты можешь с ней как раз и поговорить о нем… – сначала отец говорил живо и с улыбкой, но к концу предложения голос стих и Грэг осознал, что только что предложил Реджине.
– Вот так я и сделаю. Мне нужно учиться общаться с ней на разные темы. Поэтому не переживай, пап, все будет хорошо, – с улыбкой сказала брюнетка, – пап, может ты с нами поедешь?
– Нет, родная. Я думаю, что я вам там не нужен, – улыбнулся отец и немного выдохнул, видя, что дочь искренне улыбается и хоть немного, но отошла от своих дум, – только пообещай мне одно.
– Что еще? – Реджина посмотрела на отца.
– Что больше не будешь скрывать от меня ничего и всегда придешь за советом и поддержкой. И знай, я тебя всегда пойму, дорогая, – говорил отец, вновь подойдя к дочери.
Брюнетка поцеловала отца в щеку и тихо прошептала:
– Обещаю, – еще раз улыбнувшись, она вышла из кабинета, направляясь в гостиную.
Кора разговаривала по телефону, решая очередной вопрос по поводу предстоящего праздника, а Эмма и Эйден сидели на диване и о чем-то разговаривали.
– Эйден, ты поедешь со мной и Эммой на конюшню?
Парень с удивлением посмотрел на блондинку, – на конюшню?
– На конюшню, – подтвердила уверенно Свон, даже и не думая давать задний ход и с вызовом смотрела на Реджину.
– Она сегодня будет кататься на Вулкане, не зря же моя рука пострадала, – подтвердила брюнетка.
Коралина даже на несколько секунд оторвалась от разговора, услышав слова дочери.
– Удачи, – кинула она Эмме и вновь вернулась к разговору.
– Детка, ты уверенна? – неуверенно спросил Эйден.
– Эди, я проиграла, а значит выполню условия пари, – уверенно ответила Свон и встала с дивана, – поехали, – уже Реджине говорила Эмма.