Существует молчаливое предположение, что как только в Ираке и Афганистане пустит корни демократия, они сразу же станут нашими союзниками. Но так ли это?
Франция даже сегодня, оккупированная мусульманами, является демократической страной в большей степени, чем любой мусульманский режим прошлого, настоящего и, уверяю вас, будущего. Если вы думаете, что Франция является союзницей Соединенных Штатов, то спросите себя, когда в последний раз Соединенные Штаты могли рассчитывать на поддержку Франции в чем угодно.
Не думаю, что кто-нибудь ожидает, что демократии, которые мы пытаемся насадить в Ираке и Афганистане, будут подвержены отдельным недостаткам меньше, чем, например, Италия. Но ведь именно итальянское правительство лишило нас возможности арестовать террористов, похитивших «Акилле Лоро».
Не забывайте также, что у нас уже есть союзники на Ближнем Востоке: Саудовская Аравия, Египет и Иордания. По странному совпадению, именно от рук саудовцев, египтян и иорданцев мы понесли самые тяжелые потери в нынешней войне.
Наша война с террором уже тянется дольше, чем нам потребовалось, чтобы победить во Второй Мировой войне. Учитывая, что во Второй Мировой войне нам противостояли две мощнейшие армии мира, а сегодня нам приходится воевать с плохо организованными и плохо вооруженными дикарями, такая медлительность может показаться необъяснимой. На самом же деле причина нашего поражения довольна проста. Мы и Вторую Мировую войну проиграли бы, если бы президент Рузвельт начал ее с заявления, что фашизм нам не враг.
Кроме того, эта война началась задолго до 9/11. Соединенные Штаты подверглись прямому нападению мусульман в 1979 году, когда иранцы ворвались в американское посольство в Тегеране и захватили в плен всех его работников. У президента Картера была блестящая возможность навсегда положить конец джихаду. Он предпочел сидеть, сложа руки. И потому джихад продолжается.
Но джихад начался и не в 1979 году. Он начался в 622 году Нашей эры и продожается с тех пор безостановочно.
Вот, как начался джихад. До Магомета Медина была еврейским городом, основанным, построенным и населенным тремя еврейскими племенами. Когда Магомета вышвырнули из Мекки, он обосновался в Медине и потребовал, чтобы евреи признали его своим пророком. Евреи отказались. В результате, два племени были изгнаны, а третье вырезано. Я прочел об этом, среди множества других интересных вещей, в замечательной книге д-ра Эндрю Бостома «Наследие джихада» (The Legacy of Jihad).
Если бы евреи Медины, вместо того, чтоб пассивно ждать, пока их перережут, объединили силы и перебили бы лже-пророка и его тогда еще немногочисленных последователей, то они спасли бы жизнь не только себе, но и многим миллионам жертв джихада.
Научимся ли мы чему-нибудь на их трагическом примере?
Из досье «Дорогая Яшико»
From:Arkady Mazin [arkadim@zahav.net.il]
Sent: Sun 11/20/2005 1:41AM
Subject: Хэлло
К сожалению, я не смог написать «дорогая мадам» или что-то в этом роде. Мне трудно быть вежливым с некоторыми людьми. В отличие от вас, я не прячусь за псевдонимом, хотя мне довелось получать угрозы по роду профессиональной деятельности. Меня зовут Аркадий Мазин. Я — израильский журналист. Я не верю, что серьезные аргументы могут убедить вас в ваших ошибках, как не верю и в то, что вас интересует правда. Я считаю своей обязанностью высказать свое мнение о вашем так называемом «журнализме»: ваше невежество достигло эпических пропорций и уступает в масштабах только вашей слепой ненависти. Люди вроде вас едят ненависть, пьют ненависть и разжигают ее в других. Вы — современная нацистка. Я начал писать, что Геббельс гордился бы вами, но вспомнил, что Геббельс все-таки был профессионалом. Я израильтянин и еврей, и мне стыдно, что такие люди, как вы, думают, что защищают мое дело.
Mon cher Monsieur Mazin,
В отличие от вас, я без малейшего усилия обращаюсь к Вам по-французски, надеясь удовлетворить Ваши критерии благонравной беседы. Должна заметить однако, что последней дамой на моем берегу Атлантического океана, к которой обращались «дорогая мадам», была Ксавьера Голландер. Отсюда я делаю неизбежный вывод об источниках Ваших представлений о хорошем тоне.
Я с восторгом аплодирую мужеству, с которым Вы швырнули мне в лицо Ваше настоящее имя. Я сразу поняла, что Вы ничуть не боитесь ни меня, ни моих мордоворотов-телохранителей. Скажите, Вы знали, что они теперь в отпуску, или это Вы вообще такой бесстрашный?