И себе Арха казалась мышью, только совсем не летучей, а в ловушку угодившей - вот-вот стальная скоба хребет переломит. Может, и не ей, но от этого не легче. Четверо шаверов-«наложников», у шатра её поджидавших, мерещились не почётным караулом, а стражниками, на эшафот сопровождавшими. И костры эти впереди...
На ведунью вдруг озарение нашло: она ненавидит огонь. Особенно костры.
Шай, по пояс голый, стоял, к столбу привязанный, да ещё особо изуверским способом: на шее и поясе по тугой петле, ноги вместе стянули, а руки за спиной бревно обхватывают - не шелохнёшься. Правда, верёвки не мешали блондину «давать лорда» на полную катушку: взгляд презирающий всех и вся, физиономия сочится пренебрежением к собравшимся, подбородок задран, спина прямая. Хотя в последнем, может, виноваты как раз путы. Между прочим, не обычные, а сплетённые из красных и синих шнуров, да ещё и какими-то блестяшками позвякивающие.
- Йе! - поприветствовала внучку Агной-ара, - вот она. Садись по правую руку от меня, нарчар, ибо ты и есть моя правая рука!
Общий вопль подтвердил: права степнячка, ничего с конечностями не перепутала.
- Арычар, - тихо попросила ведунья, рядом с родственницей садясь.
Точнее, на колени опускаясь. Сидеть, как у шаверов принято, лекарка не могла категорически - суставы так не сгибались, даже если руками помогать.
- Я не слышу, что ты говоришь, кровь от крови моей! - в полный голос заявила бабуля.
Может, вредничала, а, может, и впрямь не расслышала. Степняков тут собралось немало, гораздо больше, чем в прошлый раз, но опять явились исключительно мужчины. Напротив Агной, по другую сторону круга, центром которому столб с Шаем служил, на ворохе кошм восседал степняк, чем-то неуловимо на Ирраша смахивающий. Не лицом, какое там лицо под торжественной раскраской и не разглядеть, а манерой держаться, наверное. Самоуверенностью от него так и несло. А ещё на Арху демон посматривал как-то странно, оглаживая подбородок, как порой старцы бороду гладят.
Лекарке он категорически не понравился.
- Я говорю, арычар, - ни с того ни с сего разозлившись, едва не заорала лекарка, - что вы не правы! Не поджигал Шай степи! А такие следы мог оставить лишь полный идиот.
Гул, запросто поспоривший бы громкостью с прибоем в скалах, умолк, будто ножом отрезанный. И вопли с дикими взвизгами мгновенно утихли, только костры потрескивали. Ну а все присутствующие, естественно, уставились на ведунью.
- Ты подвергаешь сомнению сказанное Элной-ара? - словно даже удивлённо, поинтересовалась Агной.
Ей-то с чего удивляться? Не похоже было, что она все слова сестрёнки на веру принимает.
- Я говорю, что она ошиблась, - ответила Арха, размышляя, что шаверы в качестве топлива для костров используют.
Мысль, конечно, занятная, а, главное, своевременная. Но деревьев-то вокруг действительно нет.
- А, может, и впрямь я ошиблась, - прокаркала ведьма откуда-то сбоку. - Старая стала, немощная, глаза, опять же, подводят то и дело. В самый раз помощница молодая нужна. До зарезу.
- Жаль, что нет у тебя такой помощницы, Элной-ара, - скрипнув зубами, ответила лекарка.
- Ан нет, не ошиблась! - кажется, обрадовалась ведьма. - Он это, он, супостат и ирод! Он траву пожог, он табуны погубил и раздор между нами посеять вздумал. Так прольётся же его кровь, чтобы степь вновь зазеленела!
- Да прольётся! - общий вопль обрушился, накрыл костры, как цунами.
- Да разделим же плоть, чтобы жеребцы не утеряли силы, а кобылы плодовитости!
- Да будет так!
- Да...
- Погодите! - заорала лекарка, мотнула головой, будто звон из ушей вытряхивая. Странно, но все замолчали, включая завывающую волчицей ведьму. А Дан, по-прежнему, не отзывался. - Уважаемая Агной-ара, - облизав сухие, словно она сутки не пила, губы, медленно, растягивая слова, заговорила Арха. - Воистину, я кровь от крови твоей, но некому было обучить меня жизни степей. Прошу, скажи мне.
Недаром, видимо, мудрые говорят, что когда нужда припирает, и ворон соловьём распевается. Откуда только велеречивость-то взялась? Но взялась же.
- Скажу, - согласно кивнула головой степнячка. - Спрашивай, нарчар.
- Я понимаю, что степь за то... - ведунья запнулась, пытаясь правильные слова подобрать, -... злодейство, что ей учинили, жертвы требует. И это справедливо.
- Йе! - подтвердила бабушка.
- Но что значит для степи жизнь одного ифовета? Тем более не самого достойного.
- Ну спасибо, подруга! - обиделся, до этого упорно молчавший, Шай.
- Ты можешь предложить жертву достойнее? - деловито спросила степнячка.
- Жертву нет, - отозвалась Арха, ловя себя на том, что опять губы облизывает. - Но, скажем так, выкуп могу.