Леон подпёр голову рукой, вопросительно смотря на него.
- Что? – спросил Дориан.
- Почему ты всё время пытаешься принизить её? Или мне кажется?
- Ничего я не пытаюсь. Но это ведь правда? Раньше она играла только эпизодические роли или второстепенные, а тут такая удача – главная роль, причём у именитого режиссера.
- Да, она долго к этому шла. Здорово, что у неё это наконец-то получилось.
Дориан вздохнул и тоже подпёр голову рукой, отзеркаливая позу близнеца.
- И вот уже второй актёр вышел на большой экран благодаря нам, - проговорил он. – Я помог Юлию, ты поспособствовал тому, чтобы карьера пошла вверх у Кайси. Какие-то ангелы-хранители для актёров мы получаемся.
- Ди… - протянул Леон, морща нос, - ты же не хочешь сказать, что тоже веришь в то, что она со мной просто пиарится?
- Не знаю, входило ли это в её планы, но отношения с тобой обратили на неё внимание общественности и подогрели интерес к ней. Ты не можешь отрицать этого.
- Да, это так, - Леон откинулся на спинку стула, мешая чай, который никак не желал остывать. – Но возьми я или ты любую девушку, менее знаменитую, чем мы, всё было бы точно так же. Дело не в Кайсе. Да хоть выйди сейчас на улицу, познакомься с первой попавшейся самой обычной девушкой и, когда о ваших отношениях узнают, она автоматически станет знаменитой.
- Как же ты её защищаешь… - проговорил Дориан, качая головой, но без упрёка. – Даже стало интересно проверить твою теорию. Может быть, в самом деле, пойти и взять первую попавшуюся?
- Иди-иди. И не забудь во всех смыслах ВЗЯТЬ.
Дориан наморщил нос. Больная тема.
- Я понять не могу, почему все вокруг беспокоятся о моей личной жизни больше, чем я сам?
- А потому, что именно нам приходится иметь дело с твоим скверным характером на фоне её отсутствия.
- Вот вы капаете мне на мозг этой темой, но забываете одну важную вещь – я всегда всё делаю наперекор.
- О! - воскликнул Леон. - Сам признался в том, что тебе важнее сделать назло другим, чем на пользу себе!
- Не надо делать из меня идиота принципиального.
- Ты не идиот, ты баран! – громко рассмеялся старший. – Упёртый до невозможности и в той же степени принципиальный!
Немного съехав на стуле вниз, Дориан пнул его под столом ногой. Леон хотел ответить ему тем же, но промахнулся, потому что младший предусмотрительно убрал ноги, а после второй попытки отмщения, вообще закинул на стол, победно смотря на близнеца. Но праздновать победу он начал рано, потому что Леон, хитро сверкнув глазами, начал щекотать ему ступни.
- Так нельзя! – высоко взвизгнул Дориан, пытаясь увернуться и крутясь на стуле, как уж на сковородке. – Это запрещенный приём!
- Это мой любимый приём, - с видом садиста отозвался Леон и, придержав щиколотку брата, чтобы не пнул, начал щекотать с утроенной силой.
Дориан смеялся до слёз и даже не мог нормально вдохнуть, извиваясь, пытаясь увернуться. Рефлекторно дёрнув свободной ногой, он случайно столкнул со стола чашку Леона, выворачивая её содержимое на него. Старший тут же подскочил со стула.
- Извини! – пискнул Дориан, кидаясь к нему. Чай-то только что заварен.
Убедившись в том, что тревога ложная и Леон не обварился, он вздохнул и сел на стул рядом со старшим.
- Здорово придумал, - проговорил Леон, отряхивая руки от капель и заварки, - вылить мне на штаны кипятка, чтобы я о свиданиях даже думать не хотел, вот только промахнулся чуток.
- Не болтай, а раздевайся, он всё равно был горячим.
Повесив на спинку стула чёрную джинсовую куртку, Леон снял с себя и майку – на джинсы почти ничего не попало, и снова сел, скрещивая руки на груди.
Взяв кухонное полотенце, Дориан протянул его близнецу.
- Вытрись.
Старший только развёл руками, многозначительно смотря на него, мол, кто виноват, тот пусть и исправляет. Закатив глаза, Дориан стал аккуратно промакивать чайные капли; кожа на животе Леона была чуть покрасневшей.
- Не больно? – спросил Дориан.
- Нет, к моей радости чай успел немного остыть.