- Разберёшься, кто ж спорит. Но ты разбирайся так, чтобы потом разгребать последствия не пришлось. В общем, сейчас мы уйдём, а вечером вернёмся и будем твою хандру лечить, либо же лечить её и мирить вас с Дорианом, как пойдёт.
Эван подмигнул Леону, на что тот поморщился. Когда друзья ушли, Леон посидел ещё немного, затем пошёл на кухню за пивом, но его не было.
«Здорово, - мысленно хмыкнул он, смотря в пустой на желанный напиток холодильник. – И так хреново, а теперь ещё и похмелье ничем не снимешь».
Захлопнув его, Леон прислонился к нему спиной и скрестил руки на груди, смотря на пустующий дверной проём. Мысли, отравленные продуктами распада алкоголя, еле-еле ползали в голове, а душа полнилась растрёпанными чувствами.
Так непривычно было понимать, что больше не надо никуда лететь и спешить на встречу. Что не будет больше весёлых, полных эмоций дней и жарких ночей, после которых невероятно сушит. Что не будет больше её. И что всё вовсе было фальшивкой, пустышкой, только ему об этом не сказали. А ещё непривычно было то, что Дориан не сидел рядом с ним, надоедая своей навязчивой любовью, и не пытался любым способом сделать так, чтобы ему стало легче.
От всего этого реальность виделась совершенно не такой, как обычно, будто снятой с чужого плеча или украденной с сетчатки каких-то совершенно незнакомых ему глаз. А жуткое похмелье и сопутствующая ему неясность мыслей ещё больше намекала на то, что всё сон, и он скоро проснётся. А реальность – та, настоящая, будет удобной и правильной.
Но минуты шли, а сон всё никак не прерывался, упорно доказывая, что он и есть – реальность. Тяжело вздохнув, Леон выпил стакан воды, поскольку иного не имелось, и пошёл на второй этаж.
Открыв дверь ванной комнаты, он встал на пороге, подпирая плечом дверной косяк и смотря на Дориана, который умывался, склонившись над раковиной. Выпрямившись, он заглянул в зеркало и замер, потому что увидел в нём два отражения. Несколько секунд он не двигался с места, наблюдая за близнецом через зеркальную гладь, затем перекрыл воду и перешёл к душевой кабине.
Дориан чувствовал на себе взгляд брата, но решил не разговаривать с ним и, помедлив немного, снял футболку, а затем стянул и штаны с трусами и, включив воду, встал под тёплые струи. Также храня молчание, Леон подошёл к раковине и взял с полочки бритву.
Настроив воду ещё теплее, Дориан закрыл глаза и подставил голову под поток, сегодня её нужно было помыть, потому что в последние дни ему было совершенно не до этого. Через минут пять сквозь шум воды до его слуха донёсся звук открывшейся дверцы душевой кабинки, и он обернулся к Леону, хмуро смотря на него.
- Долго ещё плескаться собираешься? – поинтересовался старший.
- Сколько захочу, столько и буду.
- Я тоже душ хочу принять.
- Тогда тебе придётся подождать, - пожал плечами Дориан и отвернулся, наконец-то взял с полочки шампунь.
- А тебе тогда придётся подвинуться.
- Обнаглел? – младший вновь обернулся к близнецу, наградив его гневным взглядом.
- А что? Вспомним прошлое. Либо мойся быстрее.
Поджав губы, Дориан хотел закрыть дверцу, но Леон придержал её. Несколько секунд младший неотрывно смотрел на него, затем шумно и резко выдохнул, демонстрируя своё раздражение, и отвернулся, наконец-то приступая к мытью головы и делая вид, будто забыл про присутствие брата.
Раздевшись, Леон тоже шагнул в душевую кабину и забрал лейку душа; молчание было тягучим, словно смола. Дориан вслепую попытался забрать лейку обратно себе, но этого у него не получилось, пришлось обернуться.
- Отдай, - требовательно произнёс он, протянув руку.
- Ты ещё голову нормально не намылил, - невозмутимо ответил старший.
Поджав губы, Дориан попытался выхватить лейку из рук близнеца, но тот крепко сжал её. От соприкосновения рук по телу потекло тепло, растапливая хлипкий лёд, самодельно возведенный на сердце: не мог Дориан долго злиться на Леона. А надо, потому что он вёл себя, как последняя сволочь.
Желая сохранить непоколебимость, Дориан бросил:
- Хочешь мыться – мойся, - и нажал на первую попавшуюся кнопку.
Мощные струи хлынули со всех сторон, больно ударяя по телу. Шикнув от неожиданной боли, Леон выключил гидромассаж и полностью развернулся к близнецу.