– Конечно, – сказала я, – разумеется, хочу. Когда приступать?
– Сможешь завтра? Тут такой бардак…
Я вспомнила, в каком состоянии оставалась квартира, когда я уходила, и смиренно вздохнула.
– Конечно, – снова отозвалась я. – Значит, завтра.
– Ну все, тогда я тебя жду! Пока-по… Ой, подожди, ты же не записала адрес! У тебя есть ручка и листок под рукой?
– Да я вроде не забыла еще, – улыбнулась я.
– Да нет, ты не поняла: я не живу больше с Ромой, я ушла от него.
– Но ты же говорила, что никогда его не оставишь!
– Мало ли что я говорила, – фыркнула Тиша. – Этот импотент тоже говорил, что никому не позволит меня обижать, а сам только тем и занимается последнее время, что норовит сделать мне побольнее.
– Так ты теперь живешь одна?
– Что ты, я встретила такого парня! – воскликнула она. – Не чета этому придурку Роме. Конечно, не такой красивый, но для мужчины это и не главное. Никаких девиц, наркотиков, ночной работы, ты не поверишь, это такой кайф – просто посидеть вечером дома, выпить бокал красного вина, посмотреть вместе фильм, а потом всю ночь неторопливо заниматься сексом… Правда, на самом деле всю ночь еще ни разу не получалось, потому что утром рано вставать, но так даже лучше. Он каждый раз спрашивает, как у меня прошел день, чем я занималась, о чем думала, наверное, первый раз я интересна кому-то не только как тело, и это так… волнующе. Но вот его квартира – это такое убожество, сама завтра увидишь, столько надо будет переделать, просто руки опускаются! Нашла чем писать?
Она продиктовала мне адрес, и мы попрощались.
Все хорошо, все просто замечательно.
Не понимаю, как у Тиши повернулся язык назвать эту квартиру убогой, когда-нибудь у меня будет такая же.
Жилье нового Тишиного поклонника находится на верхнем этаже шестнадцатиэтажного дома, его огромные, почти во всю стену окна выходят на реку, и, глядя в них, ты оказываешься прямо напротив подвешенного среди неба солнца. Очень светлые теплые цвета, светло-коричневое дерево, светлая мебель, плетеные циновки, жалюзи из натуральной соломки и никакого стекла – глаз просто отдыхает после ледяного Роминого таунхауса. Слегка грязновато, правда, хотя даже не так: немного не убрано. Пыль на полках и в углах, мебель стоит немного неровно, на чашках коричневый налет от чая и заляпанная какими-то пятнами ванная комната – сразу видно, что квартира принадлежит мужчине. Но все это было бы несложно исправить.
Однако Тиша явно не была намерена ограничиваться простой уборкой.
– Спальню я думаю отделать в красных тонах, – посвящала она меня в свои планы, водя по квартире, – и когда только мы успели стать такими подружками? – Две противоположные стены в гостиной сделаю зеркальными, кухня тоже должна быть красной: представляешь, красные глянцевые панели в сочетании с металлическими поверхностями бытовой техники? Отпад! Давно о таком мечтала.
Красная спальня?..
– А хозяин не будет возражать? – недоверчиво поинтересовалась я: было сложно представить, что человек, живущий в этой квартире, согласится на красную спальню и зеркала в гостиной.
– Да ну что ты! Он такой милый и все мне разрешает. У него, конечно, не так много денег, как у Ромы и у его отца, так что, возможно, ремонт придется делать поэтапно, но это даже здорово – растяну удовольствие.
– А почему ты все свои идеи не воплотила в Ромином доме?
– Ты что, забыла, какой он? – спросила Тиша. – Он же всегда лучше всех знает, как правильно. Мне даже посуду нельзя было поменять без его ведома!
Наверное, никогда не смогла бы быть с мужчиной, который указывал бы мне, какую надо покупать кухонную утварь.
– Что ж, – отвлеклась она от воспоминаний о Роме, – пора приниматься за дело!
Мы с ней выбросили все старые журналы, скопившиеся в доме, – Forbes, «РБК», Legal Business, «Эксперт», «Деньги», «Юрист», GQ и еще массу каких-то других, – газеты, прочитанные художественные книги, – правда, я так и не поняла, как Тиша определяла, читал их хозяин квартиры или нет, подозреваю, она просто оставляла те, обложки которых ей приглянулись, – была наведена тотальная ревизия вещей и отправлены на помойку те, которые не соответствовали стандартам качества, престижа и новизны, выброшены тарелки со сколами, чайные чашки с отбитыми ручками, одна безнадежно сгоревшая кастрюля, скатавшийся плед, сломанная напольная лампа и куча пластиковых бутылок из-под чистой воды. Имеющийся в доме мусоропровод оказался не в состоянии принять столько мусора, поэтому пришлось выносить все на улицу.
– Надо избавляться от старых вещей, чтобы освободить место для новых, – изрекла Тиша, сбросив в мусорные баки последнюю порцию хлама.