Внезапно в ее глазах заблестели слезы, но она быстро вытерла их платочком и взяла себя в руки.
— Простите.
— Это вы меня простите, — Паркер снова посмотрел ей в глаза, — но, к сожалению, я должен задать вам еще несколько вопросов. — Он сделал паузу. — Вернемся ко вчерашней игре в теннис. — Паркер поднялся. — Когда вы почувствовали боль в руке, то попросили мистера Филиппа Дэвиса принести ваш чемоданчик с медицинскими инструментами, не так ли?
— Да.
— Он принес его?
— Да.
— А куда потом делся чемоданчик?
— Потом? Не знаю. Я не обратила внимания. Наверное, кто-то из мужчин взял его, потому что мы с Сарой шли впереди.
— Да, — подтвердил я. — Чемоданчик нес Ян, а перед входом отдал его Саре.
— Наверное, так и было, — кивнула Лючия. — Только я не понимаю, какое это имеет…
— А позже, миссис Спарроу, вы не видели ваш чемоданчик?
— Видела. Сегодня утром, когда положила туда свой эластичный бинт.
— А где стоит ваш чемоданчик?
— В нашей гардеробной, на столике под окном.
— В вашей — это значит в вашей с мужем, так? Я правильно понял?
— Нет, у нас общая гардеробная с Сарой. Это большая комната со шкафами и двумя большими зеркалами. Из нее нет двери в коридор и войти в нее можно только через расположенные с двух сторон ванные комнаты. Одна из них — моя, другая — Сарина. Сара отдала мне половину этой гардеробной. В других комнатах слишком мало места.
— Так, вчера, когда мистер Дэвис принес вам чемоданчик, вы воспользовались хирургическим ножом, чтобы отрезать бинт, так?
— Да.
— А вам не жалко было использовать такой важный инструмент?
— Ужасно жалко. Но в чемоданчике не было ножниц, так как я их еще до этого вынула и оставила на туалетном столике. И потом я очень нервничала, ведь нужно было поскорее перетянуть руку. В конце концов, у меня есть еще несколько подобных ножей.
— Ну и где сейчас этот нож?
— Конечно, в чемоданчике, где же ему быть?
Паркер наклонился над платком и вытащил блестящий инструмент.
— Похож на этот?
Лючия взяла нож и осмотрела его.
— Да, но тот был номером больше.
— Вы в этом уверены?
— Абсолютно, — она слегка улыбнулась. Внезапно она положила нож на стол. — На нем же следы крови!
— Где?
— Да вот же, на рукоятке.
— Значит, этот нож отличается от того, который лежит у вас в чемоданчике?
— От того — да. Но ведь у меня есть другой, такой же, как этот, — задумчиво сказала Лючия и снова взяла его в руку. — Да это же мой нож! Да, мой. Откуда он у вас?
— А как вы его узнали?
— На нем две узкие бороздки на конце рукоятки. Почти невидимые. Я так помечаю свои ножи, чтобы их не перепутать. Я могу работать только своими инструментами.
— Так он находился у вас вчера в чемоданчике?
— Видимо. Если бы там чего-нибудь не хватало, я бы заметила.
— Итак, у вас есть своя версия, кто и зачем сегодня ночью убил Драммонда?
Вопреки моему ожиданию Лючия не задумалась ни на секунду.
— Я ждала этого вопроса, но у меня нет ответа.
— Кто вчера входил в гардеробную?
— Сара и я, конечно. А кроме того, мог любой, когда мы ужинали.
— А перед ужином или после?
— Наверное, никто. Не знаю.
— А ваш муж, он входил туда?
— Мой муж? Да, он входил. Я просила его принести мне халат. Как раз после ужина. А потом уже никто туда не входил.
— Вы выходили из комнаты?
— Да, ненадолго. Я одолжила бумагу у мистера Алекса, — Лючия взглянула на меня. — А потом еще заходила к Филиппу Дэвису. Он просил меня помочь в одном личном деле. Я находилась там две-три минуты.
— И в это время любой мог зайти в вашу комнату? Вы запирали дверь?
— Да, мог, но ведь я могла вернуться в любую минуту. А кроме того, Сара была у себя…
— Откуда вы знаете, что миссис Драммонд была у себя?
— Потому что я одолжила у нее пишущую машинку. У нее маленький «Ремингтон», на котором она печатает свои роли. Мне нужно было написать письмо, и я подумала, что смогу отстучать его пальцем левой руки.
— В котором часу вы одолжили у нее машинку?
— Кажется, без четверти одиннадцать. Потом я отнесла ее в комнату и зашла к мистеру Алексу, потому что у Сары кончилась бумага.