— Да, я ухожу, — серьезно отвечаю.
Начинаю собирать сумку. Герман ничего не понимает и стоит ровно на том же месте, где и был. Вопросительно смотрит на то, как я суетливо мечусь по комнате.
— Я отвезу тебя, куда надо, — говорит он.
Открываю рот, чтобы выпроводить его. Но вдруг передумываю и соглашаюсь.
— Ладно. Спасибо, — киваю я.
Ничего же страшного не случится, если он довезёт меня до больницы? Это будет куда быстрее, чем толкаться в общественном транспорте с миллионами пересадок. А я итак на нервах.
Мы выходим из общежития и садимся в черный БМВ. Моё хмурое выражение лица не позволяет Заславскому доставать меня. Я объясняю, куда нужно ехать, и мы под тихую спокойную музыку двигаемся по маршруту.
— Мама болеет? — интересуется Герман.
А ему не всё равно? Вопрос немного удивляет.
— Нет.
— Брат?
Не хочу отвечать, но киваю, поджав губы.
Для меня это больная тема. Я не хочу разбазариваться о ней, ради заполнения паузы или поддержания разговора.
Ныряю носом в телефон, всем видом показываю, что не надо меня докапываться. Заславский считывает это, и как ни странно, больше не пристаёт.
У моего младшего брата лимфома. Ему всего десять, а он уже знает, что такое онкология, химиотерапия и другие медтермины, которые пугают даже взрослого. Я честно не понимаю, за что небеса заражают такими «болячками» ни в чем не повинных детей. Но сетовать на несправедливость — бессмысленно, как и лить слёзы, надо просто делать всё возможное для выздоровления. Проходить лечение и не отчаиваться. Но иногда вера в лучшее упирается в большие деньги.
Что делать, если их нет? Как в нашем случае…
— Здесь останови, пожалуйста, — прошу я, когда подъезжаем к шлагбауму онкоцентра. — Дальше всё равно не пропустят.
— Подожди, — говорит Герман и кивает охраннику в будке.
Неожиданно шлагбаум поднимается, и мы проезжаем вперед.
А у Заславского, что, на капоте машины приклеен пропуск, а я не заметила?
— Сейчас прямо и налево, к крайнему корпусу, — поясняю я, куда ехать дальше.
Герман кивает и подвозит меня ко входу диспансера, где проходит лечение брат.
— Благодарю, — хочу выйти.
— Тебя подождать? — спрашивает парень.
Я даже зависаю в моменте от такого вопроса.
— Нет, не надо, — удивленно отвечаю.
Выхожу из машины и закрываю дверь.
БМВ даёт задний ход и разворачивается. А я забегаю внутрь больницы.
Отметившись в регистратуре, я надеваю халат, маску, бахилы и поднимаюсь на второй этаж. В светлом просторном холе меня ждёт мама. Она стоит возле окна чуть сгорбившись и облокотившись на подоконник и грустно смотрит в сумерки. Её хрупкий силуэт выпрямляется при виде меня и на миловидном лице появляется легкая улыбка.
Мы обнимаемся. Я сразу чувствую её тревогу мелькающую в больших зеленых глазах, под которыми появились тени от недосыпа и стресса.
— Рассказывай, — говорю я.
— В общем у Юры аллергия на препарат, которым должны были проводить химиотерапию. Нужен другой, очень дорогой, с бюджета такой не вытянешь.
— Сколько?
— Чуть больше миллиона за один курс.
Услышав баснословную сумму я закрываю глаза. Конечно, у нас нет таких денег. Протираю лицо ладонью, испытывая мерзкое чувство беспомощности, когда ты очень хочешь помочь, но просто не в силах.
— Что Демид Ларионович говорит? — вспоминаю врача, который наблюдает Юру.
— Лечение нужно начать, как можно скорее, чтоб не запустить болезнь. У Юрика начальная стадия, все шансы на выздоровление. Нужны деньги.
Киваю. Сильно кусаю губы.
Кредит нам не дадут. Родственников богатых нет. За короткий срок такую сумму не заработать, да и занять не у кого. Почку продать или банк ограбить?
— На официальном сайте открыли сбор средств, — продолжает мама. — Но не факт что соберём быстро, много больных детей. Я вот подумала, может дом продать, а Лиз?
— Дом? А жить потом где будете?
Мама отмахивается, морщит лоб.
— Потом и придумаем что-нибудь. Выложишь объявление?
Вздыхаю. А что поделать, кажется это единственный вариант.
— Хорошо.
— Цену не задирай. Я тебе номер хорошего риелтора скину, чтоб он помог.
Она тыкается в телефоне, ищет контакты.
— Юрик как? Не спит? — спрашиваю я.
— Тебя ждёт.
— Тогда пошли в палату.
Мы двигаемся по коридору и останавливаемся возле нужной дверь. Тихонько приоткрываю её и заглядываю внутрь.