— Приветик, — улыбаюсь.
— Лиза, — соскакивает с кровати братик, бежит ко мне.
Заключаю его в теплые долгие объятия. Он совсем тощий стал, на ребрах играть можно. Одно радует, задоринка и жизнелюбие искрит в глазах как и прежде. Просто непозволительно встречать его с грустной миной, полной сочувствия. Только позитив и бодрость.
— Я тебе кое-что принесла-а-а, — интригующе тяну я.
— Это… — Юра вдохновленно округляет глаза.
— О да, — засовываю руку в сумку и достаю новую серию комиксов, которыми зачитывается брат. — Та да-ам!
— Круто! — хватает журнал и во все глаза разглядывает обложку яркую обложку. — Блин, мои любимые герои!
Он чуть ли не зацеловывает красочные страницы. Мы с мамой смеёмся над его бурной реакцией. Знала, что ему понравится. Мальчишечья счастливая улыбка разливает целый чан бальзама на душу.
— А сестру поцеловать? — напоминаю я.
— Спасибо, Лиза! Ты просто лучшая! — чмокает меня в щеку.
— Дашь почитать?
— Ага, давай вместе!
Мы устраиваемся на кровати и погружаемся с головой в мир комиксов. Читаем, смеемся, весело обсуждаем и просто дурачимся, изображая самые юморные сценки.
Затем Юра достает скетчбук, маркеры и принимается срисовывать героев. Он очень хорошо рисует.
— У тебя как дела, Лиз? — спрашивает мама. — С учебой проблем нет?
— Никаких проблем, мам, — обнадеживаю я. Улыбаюсь для достоверности. — Всё супер.
Для неё у меня только такой ответ, чтоб не напрягать её и без того больную голову. Мои проблемы по сравнению с тем, что имеет брат, ничто. Как-нибудь справлюсь.
— Денег хватает? Голодом поди сидишь. Чего то ты похудела…
— Хватает. Не переживай, — приобнимаю её за плечо.
В кармане пятьсот рублей, но на днях должна прийти стипендия, так что живём и не жалуемся.
— Ну хорошо, — вздыхает мама.
Я еще некоторое время провожу с родными, потом прощаюсь и, скинув больничное обмундирование, выхожу на улицу.
Делаю пару шагов от крыльца и останавливаюсь. Спрятав руки в карманы, поднимаю голову к небу и с закрытыми глазами втягиваю носом прохладный воздух. Чувствую, как меня накрывает, слезы подкатывают к глазам, забивают нос. Не сдерживаюсь и выпускаю наружу пару горючих ручейков по щекам. Грудь содрогается от всхлипов, глушу их в ладони, прикрывая лицо. Сажусь на корточки и реву, выпуская эмоции, которые тщательно сдерживала.
Неожиданно вспыхнувший свет фар подсвечивает мой силуэт в сумерках. Автомобиль, который до этого был припаркован неподалеку, трогается с места и подъезжает ко мне. В близи я узнаю чёрное БМВ, на котором приехала.
Герман до сих тут? Всё это время ждал меня?
Пассажирская дверь открывается, приглашая меня внутрь. Протирая лицо и шмыгая носом на ходу, двигаюсь вперед. Сажусь в машину и вопросительно смотрю на парня.
— Теперь домой? — просто интересуется он и, не дождавшись ответа, трогается с места.
— И давно ты в таксисты подался? — хмыкаю я, присматриваясь к Герману. Мотивы благородства хочу понять. Он странно себя ведёт.
— Не таксист, а личный водитель. Другой уровень, понимаешь? — отшучивается он.
— У меня нет денег на личного водителя.
— А я бесплатно работаю, — улыбается. — За идею.
— И за какую же?
— Быть ближе к тебе, — уже без шуток отвечает парень.
Я замолкаю. Опускаю взгляд на колени и даже не знаю, что ответить. Сегодняшний поцелуй покалывает губы. Всё что было написано в дневнике — правда. Меня тянет к Герману, но я держу свои желания под контролем, потому что доля разума предостерегает от связи с мажором. У меня непростая семейная ситуация, а такие как Заславский не любят проблем и не ищут серьезных отношений. Поразвлекаться с девчонкой, а потом бросить — его привычное дело. А в моем сердце сейчас итак не мало боли.
— Скажи, твой брат серьезно болен, если лежит в онкоцентре, — нарушает тишину Герман.
Я зависаю. Не думала, что он будет затрагивать эту тему. Честно говоря, надеялась, что он даже не поймёт, куда именно мы приехали.
— Ты сделал правильные выводы, — коротко отвечаю.
— Мне жаль. Никто не застрахован, — поджимает губы парень. — Сколько ему лет?
— Десять.
— Вообще малой, — качает головой и крепче сжимает руль он.
Я увожу взгляд на окно и тихонько вздыхаю. Вся усталость уходит в ноги, икры гудят. Герман больше не докапывается с расспросами, молчит, думает о чем-то своем. В правом виске начинает стучать, и я опускаю веки, чтобы приглушить неприятное ощущение. Сама того не замечаю, как плавный ход авто укачивает меня и я ухожу в легкую дремоту.