Отлипнув от меня на секунду, Герман разворачивается на кресле, притягивает меня к себе и усаживает на колени. Мы снова целуемся. Долго, неспеша, растягивая удовольствие. Его руки обнимают меня, а я зарываюсь пальцами в копну мужских волос. Облюбовываю его вкусные губы и играюсь с языком — это приятно до легкого спазма в животе. Под ребрами щекочут крылья порхающих бабочек. Грудь распирает от чувств, а сердце бьется быстрее обычного, волнительно подпрыгивая через раз.
Глаза плывут у обоих. Близость накрывает пеленой, обволакивает, вытаскивает наружу чувства. Они тысячами импульсов пробегаются по телу, обжигая кожу. Становится жарко.
Герман звучно отлипает от меня, шумно дышит. Прикрыв глаза, мотает головой.
— Что такое… — не понимаю.
Без его губ становится невыносимо холодно. Сминаю свои и недоуменно смотрю на парня. Он морщит лоб, как будто сопротивляется или даже жалеет о том, что произошло.
Встаю с него и поправляю юбку.
— Чёрт, — давит пальцами на переносицу.
Встаёт с кресла, смотрит куда угодно, но не на меня.
— Мне надо… Есть важное дело, — как-то нервно произносит он. Кивает на дверь. — Доедешь до дома на метро?
— Эм-м, — потираю шею. Ни черта не понимаю. — Да без проблем.
Он тупо хочет меня выпроводить поскорее?
Покраснев, собираю со стола свои вещи. Закинув на плечо сумку, прохожу мимо парня. Слышу, как он тяжело выдыхает.
Быстро надеваю верхнюю одежду и смотрю на Германа, который подпирает стену. Он сильно загруженный. А я до сих пор не поняла, что я сделала не так.
— Пока, — скромно прощаюсь с ним.
Он только кивает в ответ. Поджав губы, ждёт, когда выйду.
Расстроенно толкаю дверь.
Оказавшись на лестничной площадке, слышу, как за мной закрывается Герман. Никуда ему не надо. Никуда он не спешит. Тогда что с ним произошло? Я так плохо целуюсь или… Или что?
Глава 16
Герман
— Давай, сучка, — злюсь то ли на себя или то ли на шлюху, которую трахаю битый час и никак не могу кончить.
Уже раздражает. Тупо устал долбится, блядь. Пот со лба капает на подпрыгивающие накаченные сиськи.
Хлюп-хлюп… Её сто негров до меня что ли ебали, чё она такая дырявая?
Переворачиваю её и хлестаю по заднице, чтобы сжала мышцы, и я смог получить хоть какое-то удовольствие.
Натягиваю волосы, сука стонет, задрав голову, а я звучно и быстро припечатываюсь к ней сзади. Заставляю себя выкинуть из башки всё, что отвлекает и мешает кончить.
— Бляха…Наконец-то, — содрогнувшись, шумно выдыхаю я.
Двигаю бедрами в долгожданном оргазме, «выплевываю» остатки спермы. Стягиваю с члена наполненный презерватив и, перевязав, бросаю на пол.
Откидываюсь на спину, раскинув руки, и дышу как астматик. Часовая долбежка ради нескольких секунд спорного удовольствия.
В мысли опять лезет Лиза. Чёрт, да что за наказанье! Перевернувшись, рычу в простынь и вытираю об неё мокрый лоб. В темноте закрытых глаз всплывает её лицо, милая улыбка, губы, которые робко, но так искренне целуют меня. Это же ненормально?
Пиздец, неужели всё-таки заразился?
Нет. Нет. Нет. Точно нет.
Каждый раз разубеждаю себя, когда меня накрывает подобными мыслями.
Вот на хрена я её посвящал в личную драму? Как так получилось, что я рассказал ей, о чем болит душа? Почему подпустил её слишком близко, чем должен был. Сам не заметил как открылся ей, а она, не теряясь, запрыгнула внутрь и теперь вылазить не хочет. Как зараза, болячка подселилась где-то рядом с сердцем и высасывает с него все соки. Мучает так, что спокойно ни поспать, ни потрахаться не могу.
Это всё не входило в мои планы! Это всё разрушило!
Я должен был трахнуть Лизу раз, два, три, пока не надоест и всё, свободна, девочка. Должен был тачку свою вернуть в конце концов!
А не любоваться её ясными глазами. Не кайфовать от её губ, запаха кожи и нежности, черт её подери! Не улыбаться, когда она улыбается. Не подсаживаться на её чувственные поцелуи, которые с ума сводят.
Не надо меня так ласково целовать! Не надо обнимать меня, как родного! Не надо смотреть на меня так честно и доверчиво, как будто приручил и теперь в ответе! Не надо всего этого! Это попахивает влюбленными замашками, которые мне на хрен не нужны!
Когда тебе нравится целовать и обнимать девушку, купаться в её ласке и нежности просто потому, что это приятно до мурашек — это жирный сигнал, что всё заходит дальше, чем просто физическое влечение.