Свадебная церемония начинается очень красиво. Невеста в белом платье, покрытая фатой, в сопровождении своего отца идёт под трогательную музыку к красавцу жениху, который ждёт её у свадебной арки. Оба взволнованные и счастливые. Я в первый раз вижу эту пару, но с замиранием сердца слушаю их клятву друг другу. Проникновенная речь про «любить до скончании дней» так трогает за живое, что в какой-то момент в глазах начинает щипать. Я быстро моргаю и смотрю на Заславского. Он даже бровью не ведет, сидит с каменной холодной миной, как бесчувственное чудовище. Тихонько задеваю его плечом, чтоб проникся или хотя бы расслабился, а то какой-то напряженный. Или это его способ сдерживать свои эмоции? Типа мальчики не плачут.
Когда официальная часть церемонии заканчивается, мы в числе прочих гостей подходим к молодожёнам, чтобы поздравить их. Первое, что замечаю, это потемневший взгляд жениха в сторону Германа. Парни не здороваются и не разговаривают. Они точно друзья? Всё внимание Заславского направлено на невесту, которая в свою очередь держится ровно и сдержанно улыбается.
— Поздравляю, Лиза, — говорит Герман.
— Спасибо большое, — вежливо отвечает невеста, которую зовут так же, как и меня. Милое совпадение. Она привлекательная и вызывает приятное впечатление.
— Познакомься, это моя девушка, — приобнимет меня Герман. — Зовут Лиза.
Невеста пристально разглядывает моё лицо и платье, и мне становится даже неловко.
— Приятно познакомится, — скромно улыбаюсь. — Примите мои поздравления.
— Спасибо. И мне… Приятно, — заторможенно отвечает девушка и, сдвинув брови к переносице, переводит взгляд на Германа. — Рада за вас.
— А мы за вас, да, любимая? — отзывается он, выказывая свою фирменную дьявольскую улыбочку.
Я растерянно смотрю на него, потому что не понимаю, что происходит.
Нет ни грамма искренней ласки в его обращении ко мне. «Любимая»… Он вообще раньше меня так не называл. Это прозвучало наигранно и пафосно.
Дикое напряжение витает в воздухе. Невесту сковывает неприятным послевкусием беседы, а про жениха вообще молчу — он буквально прожигает насквозь Германа, как своего злейшего врага. Такое ощущение, что мы перепутали свадьбы и пришли совершенно не туда. Нам здесь, как будто, не рады.
Когда отходим от молодоженов, Заславский первым делом наливает себе виски. Глотает их, даже не морщась, только резкая линия скул вырисовывается на его мрачном лице.
— И что это было? — спрашиваю я, настороженно глядя на парня.
— Нечего, — сухо отвечает он, пережевывая виноградину. Загружено сверлит точку в пространстве.
— Ясно, — плотно сжимаю губы и решаю не докапываться.
Лучше узнаю потом, когда останемся наедине. Сейчас он закрылся, натянул на себя непроницаемую жестокую маску, не знаю для кого он так старается, или от чего оберегается. Терпеть не могу, когда он такой.
И вообще, я уже хочу домой. Снять платье, каблуки, смыть макияж вместе с вежливой гримасой, и просто залечь в обнимку с Германом и расслабиться. А не вот это всё…
Грустно вздохнув, глушу неприятное предчувствие внутри и отвлекаюсь на праздник, который берет в свои руки харизматичный ведущий. С его шуток я, не стесняясь, хохочу, как и другие гости. Номера и конкурсы тоже доставляют кучу положительных эмоций. В ходе мероприятия не притрагиваюсь к алкоголю и выборочно лакомлюсь вкусностями со стола. А вот Герман совершенно точно забывает закусывать, словно хочет напиться побыстрее. Но я обхожусь без замечаний, к которым он всё равно не будет прислушиваться. Мне не нравится его воспаленный циничный взгляд, которым он пронизывает окружение и в особенности, молодожёнов. Зачем пришёл, если ему тошнотворно на всё смотреть? Я терпеливо молчу и негодую над причинами такого поведения.
— Иди ко мне, — говорит Герман и хлопает себе по колену.
Хочет, чтобы села на него.
— Нет, — отказываюсь, потому что это будет выглядеть не очень. Люди кругом, и все сидят ровно на своих местах, а я как маленькая должна ютится у него на коленях? Мне не лестны такие вызывающие маневры.
— Я сказал, иди ко мне, — требовательно повторяет он, укалывая острым взглядом.
Сохраняя выдержку, просто отворачиваю от него голову. Не надо мной командовать, я не выношу давления и принуждения. В ответ мужская ладонь властно стискивает моё бедро, выражая таким образом недовольство.
— Ай, больно, — морщусь и шлепаю его по руке.
Герман отпускает и выдает кривую ухмылку. Стиснув зубы, он шумно встаёт из-за стола и покидает зал. Правильно, пусть проветрится. А то пьяные мозги явно поплыли. Поначалу я не переживаю об его отсутствии, но Германа долго нет, и я начинаю волноваться. Кто знает, что он может учудить в таком состоянии? Надеюсь, он не уехал один без меня?
Обуреваемая вопросами, выхожу в холл ресторана и ищу парня. Прохожу мимо гардероба и иду в сторону туалета. Застежка на босоножке неудачно отцепляется, и я торможу возле поворота и присаживаюсь, чтобы исправить недоразумение.
Слышу голос Германа за углом. Ну слава богу…
Сиюминутная радость быстро улетучивается, потому что до меня доносится фраза невесты, которая по всей видимости разговаривает с Германом:
— Ты надел на неё моё платье! Её даже зовут также! Для чего этот маскарад?
— Задевает тебя, да? Незаменимых людей нет, Лиза.
— Устроил всё, чтобы опять сделать мне больно?
— А какого мне получить приглашение на свадьбу от бывшей? Это ли не издевательство?
— Мог бы не приходить!
— Не мог. Соскучился по твоей смазливой мордашке. Может перепихнёмся по старой дружбе, а?
— Ты с ума сошёл, Герман? Я только что замуж вышла.
— И? Плевать.
— Ты пьян. Уходи. Возвращайся к своей девушке.
— Да мне похуй на неё, веришь? Использовал и всё.
— Я думала ты изменился, а ты всё тот же подонок!
— Подонок, который по-прежнему любит тебя.
Звуки поцелуя окончательно добивают моё замершее сердце. Шок и оцепенение охватывает всё тело. Просто не могу вдохнуть, легкие сжались и отказываются работать. Начинаю задыхаться.
Этот мерзавец грязно использовал меня, чтобы насолить бывшей. Нарядил меня как куклу в её платье и устроил показательное выступление. А я глупая, не ведая того, исполняла роль замены его бывшей девушки. Как дешево и отвратительно.
Я оборачиваюсь на мужские голоса. Из банкетного зала выходит жених Артём с другом. Они направляются в мою сторону. Всего несколько секунд остаётся до скандала, ведь там за поворотом его невеста целуется с Заславским.
Я ловлю настороженный взгляд жениха и опускаю потускневшие от разочарования глаза. Они проходят мимо и заворачивают за угол…
— Сука… — слышу гневный рык и вздрагиваю.
Испугавшись за последствия, иду за ними.
Я взвизгиваю, когда Артём ненавистно хватает за пиджак Германа и с разворота бьёт кулаком в лицо. Разбивает нос, с которого незамедлительно хлещет кровь и марает белую рубашку подонка, что посмел прикоснуться к его жене.
Но вместо того, чтоб признать вину или отступить, Заславский сплевывает и с дурниной во взгляде нарывается на продолжение.
— Понравилось, Лиз? На первую брачную ночь позовёшь? — подмигивает невесте.
— Заткнись, Герман! — истерично кричит она.
Лиза растерянно смотрит на жениха и мотает головой, чтоб он не смел верить Заславскому.
Артём рвётся вперёд, чтобы добить мерзавца, но его сдерживает друг. Герману огрызается и ему заламывает руку какой-то парень.
Со всех углов ресторана на шум начинают собираются свидетели семейного скандала. Бесплатное дикое шоу в прямом эфире.
Вытяните, пожалуйста, меня кто-нибудь из этого кошмара. Мне катастрофически больно наблюдать за тем, как ведёт себя Герман.
— Проваливай на хуй отсюда, тварь, — орёт Артём, дергая скованными плечами.
— Да отпусти ты, — вырывается из захвата Герман, ударив с локтя парню, который его сдерживал.
— Чё вылупились? — орёт собравшимся он. Озлобленно улыбается. — Гуляем, братья, сёстры! Гуляем! Эй ты, стоять!
Хватает за предплечье мимо проходящего официанта с подносом.
Берёт шампанское и с едкой ухмылкой поднимает бокал вверх:
— За счастье молодых!
Залпом выпивает напиток.
— Ай, хорошо! — шумно выдыхает мерзавец. Облизывает окровавленный уголок губ. Подмигивает Лизе, потом Артёму. — Совет да любовь, блядь!
С этими словами он разбивает бокал о пол. Под взвизгивания и «ахи» он шагает вперед. Перед ним опасливо расползается в стороны скучковавшийся народ. Со злым лицо проходит мимо меня.
Покрытая краской позора за его поведение, я бегу следом за пранем. Заславский сразу сбегает на улицу, позабыв о верхней одежде. Я спешно забираю из гардероба наши куртки и в разодранных чувствах покидаю ресторан.