— Вначале, когда Акиро позвонил мне и рассказал о том, что его сын похож на тебя, я не поверил. — хмыкнул Масаши и продолжил. — Я приехал в Токио и устроил спарринг с парнем и знаешь, что? Он ничего не мог мне сделать. И в тот момент, когда я уже успел разочароваться, что-то произошло…
— Будто всё твоё нутро сжимается от чего-то невообразимого, а душа желает поскорее сбежать. — дополнил Ханзо за своего друга и увидел у того широко раскрытые глаза.
— Так он… — пытался подобрать слова Масаши.
— Он не такой, как я. — вздохнул Ханзо, делая очередной глоток. — Дух, про которого тебе рассказал Лавр и который ты видел, это нечто другое…
— Связанное с тёмно-зелёным пламенем? — задал вопрос Масаши, внимательно смотря на своего друга, на сколько это было возможно в его нынешнем состоянии. Алкоголь стал брать верх.
— Да, — кивнул Ханзо.
— Я видел… — запнулся Масаши, а его друг повернул к нему голову. — Не знаю, что я видел… На стадионе Кокурицукегидзе, когда безумная старуха взяла его сестру в заложники… Я видел, что Минами была мертва, Ханзо. Всё её тело было изрезанно и представляло собой окровавленное мясо. Но ещё я видел… Вихри Тёмно-зелёного пламени, что окружали Широ. — посмотрев на Ханзо мутным взглядом, Масаши вздохнул и продолжил. — Он одолел Владеющего ранга Ферзь будто ребёнка. Просто раздавил его, как блоху. Но не это ужасает, Ханзо. То, что осталось от того Владеющего… Багровая жижа из мяса и костей… И она чёрт тебя побери была живой! Как?! Как мальчишка может быть способен на подобное?! — ударил Масаши по барной стойке кулаком, заставив ту заскрипеть, а сидящих неподалёку людей обратить на него внимание.
За барной стойкой воцарилась тишина и лишь разговоры других посетителей, а так же звучащая музыка, разгоняли её.
Вновь допив всё одним глотком, Масаши резко опустил стакан и неожиданно проговорил:
— Он воскресил её.
Сильно удивившись, Ханзо полностью повернулся к своему другу и хрипло спросил:
— Ты сам это видел?
— Да, — кивнул Масаши. — Я видел, как тёмно-зелёное пламя, что окружало Широ устремилось в тело Минами. От порезов, нанесённых старухой не осталось никаких следов. И когда я лично выносил её оттуда, то чувствовал биение сердца.
«Всадник вытащил её душу из Порога? Но… Зачем? С каких пор их волнуют смертные?» — размышлял Ханзо над словами Масаши.
— Т-ты ведь знаешь, что с ним, так? — задал вопрос Масаши. Его взгляд начинал плыть, а язык заплетаться.
— Да, — ответил Ханзо, кивнув и делая глоток.
— Р-расскажи, ик!
— Хорошо. — решился Ханзо и хотел было посвятить Масаши в секреты смертных и бессмертных. Но вдруг он услышал громкий звук, заставивший его повернуть голову и увидеть лежащего на барной стойке Масаши. Улыбнувшись, он похлопал своего друга по плечу и махнул бармену. — Уважаемый, повторите!
Сидя в своей комнате на постели, Широ пытался медитировать. Но то и дело отвлекался, то на слепящий свет лампы, стоявшей на столе. То на чириканье попугая, которому не даёт поспать никчёмный человек!
— Что за ночь дерьмовая такая… — пробормотал юнец, открывая глаза и вставая из позы лотоса. — Что ты раскудахтался?! — посмотрел он на попугая.
— Иддиииот! Широ Иддиииот! — бесилась птица в клетке.
— Я?! Идиот?! — разозлился парень.
С момента разговора с Ханзо сон отбило, а мысли то и дело скатывались к Всаднику, что сидит в душе Арлекина. И хоть он был рад, что это существо не желает поглощать его душу, легче от этого не становилось. Умирать больно… А вот растворяться в неизвестности — страшно. Да, Владыка обещал ему, что если Арлекин сделает то, что он сказал, то он вернёт ему Корнелию. Но Арлекин не был дураком, чтобы на все сто процентов верить этой жути! А после разговора с Ханзо, он решил расспросить самого Всадника, насколько его работодатель может лгать. Но сидящее в его душе существо молчало словно русский партизан! И это очень сильно бесило Арлекина!
Подойдя к столу, на котором стояла клетка, мальчишка взялся за дверцу и открыл её.
— А ну уёбывай давай! Я его кормлю! Забочусь о нём! А он меня идиотом называет! — раздражённо проговорил он.
Видя то, что попугай не торопится покидать своё жилище, парень засунул в клетку руку и попытался схватить попугая.
— Ах! Гад! — ощутил он боль в руке, на которой стала появляться небольшая ранка.
— Деррррьмище! Ууууёбывай! — чирикал попугай, вжимаясь в клетку. Ёби-Ёби был готов порвать любого за своё жилище! И не важно кто решил вторгнуться на его территорию, друг или враг!