Львы просто взбесились от страха и ярости: они ревели и метались, но к Чемпиону близко уже не подходили. Раненая львица выла от боли, задирая к черному небу свою морду; она ковыляла в сторону, оставляя за собой кровавый след. Я увидел, как у халанского хищника расширилась, а потом сжалась грудь, и только потом последовал рык: он был поистине страшен по своей чудовищной, неземной силе — голоса львов пропали; казалось, воздух уплотнился настолько, что его можно было бы резать на кирпичи. Рык был везде — он был всеобъемлющ по своей сути, казалось, что от его мощи дрожали кости, и дикий ужас вселялся в храбрейшие сердца. Если бы мы, зрители, услышали его без ослабления, во всей своей природной силе, то, наверняка, оглохли бы, поэтому не удивительно, что на львов он произвел решающее впечатление, избавив их от сомнений, и они без оглядки кинулись бежать — это было бесславное и позорное бегство. Львы сгрудились в противоположном углу арены, бились о стеклянную стену мордами, царапали ее, вставали на задние лапы и с тоской смотрели в пространство, пока не появились транспортные роботы и не открылись в них двери — и тогда львы, толкая и мешая друг другу, полезли внутрь спасительных машин, затем за ними закрылись двери, и роботы стали пропадать один за другим. Арена опустела; на ней остались лишь Чемпион да раненая львица, которая не добралась до роботов — она упала посередине поля и умирала там от потери крови. Львов можно было понять: для них жизнь — дороже всего, поэтому, увидев воочию страшную рану одного из своих сородичей и услышав такой силы рык, хищники поняли, что вся их стая ничего не сможет поделать с этим небольшим животным, похожим на леопарда, но (теперь это уже стало им понятно!) явно не леопардом, и поэтому бросились в паническое бегство.
Ни я, ни остальные зрители совсем ничего не успели понять — все произошло слишком быстро, однако ужасный до неправдоподобия результат был налицо: львы сбежали, а львица умирала, и ее оторванная лапа держалась только на остатках сухожилий и мышц. С запозданием, но у меня сильнее забилось сердце, пересохло в горле и, как пружины, напряглись мышцы. Увиденное было слишком невероятно, чтобы поверить в него сразу, но понимание того, что это действительно случилось на самом деле, постепенно приходило ко мне. Я специально не использовал свои уникальные возможности и не собирался использовать их в дальнейшем — пусть бои происходят так, как происходят, я же буду просто смотреть на них глазами человека — и ничего больше.
Появился робот-уборщик. Своими стальными щупальцами он захватил умершую львицу и потащил внутрь появившегося из ниоткуда транспортного робота, уложил ее внутри него, а затем они оба исчезли. Потом появился еще один робот, который смыл водой кровь, вытер траву и тоже пропал. Арена окончательно опустела, но не надолго.
Появился очень большой транспортный робот, и из него на поле вышел слон. Робот тут же пропал, через некоторое время появился вновь, и из его бездонной камеры на поле вышел еще один слон. Стало понятно, что сейчас Чемпион буде противостоять слонам, только неясно было, зачем слонам нападать на халанского хищника. Робот сделал еще несколько ходок, перевезя целое стадо слонов. Они не стали подходить близко к Чемпиону, а собирались в группу, и каждый новоприбывший слон первым делом стремился к сородичам, чтобы затем, подойдя к ним, встать рядом, осматриваясь по сторонам; все стадо робко осваивалось с незнакомой обстановкой, шевеля ушами и покачивая хоботами, а Чемпион, тем временем, немного постояв после удачной атаки на львов, начал задыхаться и лег, взяв в рот красную трубку. Зверь дышал своим родным воздухом и не демонстрировал никакой агрессии по отношению к слонам, как и те к нему. Толстокожие колоссы, видимо, почувствовали запах пролившейся здесь недавно крови, поэтому беспокойство проникло в их ряды и они, как по команде, повернулись к хищнику своими лобастыми головами с белыми бивнями и маленькими глазками, подергивая коротенькими хвостиками, и издавали тихие, низкие трубные звуки.
Стадо слонов состояло из нескольких крупных животных весом около пяти-шести тонн и двух молодых, весом под три-четыре тонны; длинные прямые бивни были у всех них без исключения. Это мирное сосуществование стада слонов в одном углу арены и хищника в другом продолжалось уже довольно долго — мне стало скучно смотреть на одно и тоже, но ничего интересного все еще не происходило. Земные гиганты постепенно осваивались с обстановкой, и стали вести себя уже более свободно: они перестали стоять тесной группой, как в самом начале, а разошлись, заняв четверть поля, однако, соблюдая безопасную дистанцию и не приближаясь к хищнику, одиноко лежащему на другом краю арены; но все же животные чувствовали себя неуютно — их взоры постоянно возвращались к Чемпиону и внимательно осматривали его. Казалось, что это относительно спокойное поведение животных будет продолжаться бесконечно долго, но халанский хищник был очень голоден и, по прошествии некоторого времени, оценив ситуацию в свою пользу, решил напасть.
Один некрупный слон повернулся к Чемпиону боком — было очень далеко, поэтому более чем трехтонный гигант чувствовал себя в безопасности, однако, резко выпустив изо рта трубку и рывком развернувшись мордой к намеченной жертве, одним великолепным прыжком с места метров на семьдесят агрессор приблизился к слону, затем вскочил на задние лапы, уперся передними лапами в бок противника, напрягся так, что под его пятнистой шкурой волнами заходили железные мышцы, толкнул животное, опрокинув его на бок и вонзил свои белые клыки ему в живот. Вся эта ужасающая по своей силе и необычности атака была проделана хищником в абсолютном молчании, поэтому первыми громкими звуками, которые я услышал, были рев и шумное всхрапывание окружающего стада. Упавший слон попытался защититься, поэтому он ударил хоботом по туловищу Чемпиона, но хищник вовремя увидел это движение, поднял свою раскрытую окровавленную пасть навстречу хоботу и вцепился в него.
Вся схватка проходила настолько быстро, что остальные слоны явно не успевали прийти на помощь своему товарищу, который лежал с покрасневшим брюхом и пытался вырвать свой хобот из могучих челюстей врага, но они все равно спешили к нему, хотя, судя по всему, было уже поздно. Чемпион выпустил хобот, и он бессильно обвис с того места, в котором были перекушены его мышцы. Халанин вспрыгнул на упавшего слона, развернулся на нем и тем же самым фантастическим по высоте и дальности прыжком перепрыгнул через близлежащих слонов и вновь оказался в своем углу, а затем с жадностью приник к спасительной красной трубке. Стадо подошло к раненому слону и сородичи помогли ему встать, поддерживая молодое животное своими могучими телами и хоботами. Слон был смертельно ранен — хищник прокусил-таки его толстую кожу на брюхе, внеся туда инфекцию — внутренности жертвы скоро воспалятся, и она умрет через несколько суток.