Да только мы воспринимаем их речи
Игрою света, брачной игрой,
Но не метафорой...
В стремлении бабочки взлететь
И даже ещё в личинке,
Плетущей кокон,
В биении сердца её - чёрной дыры,
Так же тянущей соки любопытства,
Только людского,
Есть что-то интимное,
Что-то пленяющее,
Что заставляет человека искать
Пробоины и щели,
Входы и выходы
И быть свидетелем просушки крыльев...
Не кораедовым терпением
Ночь раздвигает листья - руками человека
На родах космоса...
***3
Однажды я был стаей ос.
Над млечной кромкой бесконечности
Собирал я нектар ручейной чистоты,
Отцеживая всю грязь в жала...
Гера наклонилась к воде посмотреть
На паучка, поймавшего в сети звезду.
Паутина колыхалась в дыхании богини
Паук крутил добычу, заматывая её в куколку...
Звезда прорвалась, превратившись в бабочку.
Вспыхнула, завязала ритм новой вселенной
И по воле большей божественной,
Воле, что делает богов богами,
Но лишает возможности познания собственного существа,
Бокал кометой вылетел из руки Геры...
И разбился, смешав вино с молоком, и забрызгав мои крылья.
Я был стаей ос.
Мои жала дрожали, надувались от злости, слепленной грязью.
Пунцовые тучи в своих видениях возвещали трагедию
Я готов был порешить галактики и системы,
Ужалив богиню и пробив иглой пространство...
Но молоко сгустилось, а вино дало сахар...
Однажды я был,
И за обёрткой, до атомов пропахшей сгущёнкой,
Я увидел ос.
Их лапки переливались мистическим нектаром,
А в жалах пульсировала молоко...
***4
Однажды я был... Кем? Каковым?
И это было в сегодняшнем...
Каковым? Дневным ли?..
***5
Я был...
Собой ли?..
Если нет, то кто истинный Я?
Или все-таки ОН?..
***6
Я был... Другое лицо.
Должен ли я буду сделаться собой?
Да! - отвечает что-то за шторой.
Но как? - спрашиваю - Как?
Тишина - нет ответа,
Лишь луна медленно просачивается через зрачки.
Разрезает светлячок пространство не просто так - не для того ли,
Чтобы я сам дошёл до ответа?..
Но как? Как, если на мне чужое лицо?
Оглянись! - восклицает в ответе - Вокруг люди - зеркала твои...
В них истинный ты - не вымысел!..
Но ведь лицо то чужое - другой мир - а значит и глаза! - отдергиваю штору,
Надеясь найти себя.
Никого...
***7
Однажды я был знаменитым.
Но тело моё поджарили на костре неверия,
А душу разгрызли, будто бы грецкий орех,
Желая докопаться до тайны.
Безумная боль вскрыла орех,
И студенты сбежались глядеть на профессорские руки,
Сканирующие отпечатками летопись моей жизни.
Замуровав в пыль всё, что можно было,
Склеив свои губы моей наивностью,
Они сожгли всё остальное...
Всё остальное - не нужное им.
А мне?
О, крах! О, начало начал! А мне?
Изрезанная память - метка пустоты?..
И пока ещё эти бурые язычки пламени
Добрались лишь до моего самолюбия,
Я задаюсь вопросом: нужно ли быть знаменитым только для того,
Чтобы растерять себя?
Чтобы прочесть собственный некролог?
Я был знаменитым, читаемым, ... , популярным,
И никогда - понятым...
***8
Я бы мог быть чем-то большим,
Чем молчащий homo sapiens.
Например, фонтаном на площади - львом,
Из пасти которого звенящим потоком
Бьют будни.
Уносятся вверх,
Преломляясь в палящей короне безвременья,
А на самом дне свистящих божественных высот,
Среди кораллов - сгустков бытия
И дрожащих волн - желаний существовать,
Прикрытые куском плотной небесной материи,
Они зачинают галактики...
Мог бы быть вселенским чревом всепрощения,
Распоротым остроконечным витком спирали
Или колокольчиком на шее ищейки,
Под который просыпается мистика...
Но я homo sapiens.
Я разрываю нитки,
Сшившие губы - и пронзительный крик
Небывалой мощности врезается
В древнюю пыль...
Я обнажён перед Вселенной,
Вселенная обнажена во мне...
Ещё один планетарный оборот
И вот новая вспышка нового солнца
Возвещает приход чего-то большего...
***9
Пока меня ещё не засудили за жизнь,
Пока я сам не сделался судьёй,
Я буду поэтом.
Пока ещё веру не принесли в жертву,
Пока я сам не заложил жертвенный алтарь,
Я буду поэтом.
Пока ещё не все живут речами критиков,
Пока я сам не склонил перед ними голову,
Поджав хвост,
Я буду поэтом.
Пока ещё не учат,
Что буква - это только для письма,
Пока ещё значение слова не затвердело
В отлитых формах,
Я буду поэтом.
Пока я ещё открываю рот от удивления,
А душу космосу,
Пока ещё мои глаза видят
И бьётся сердце,
Я буду поэтом.
Пока ещё бабочки садятся на мои руки,
Пока мне ещё щекотно от этого,
Пока ещё кувшинки раскрываются
На моём вдохе,
Пока я ещё чувствую близость
Неопределённости,
Я буду поэтом.
Чесночник
В часы попыток узреть душу,
Узнать, откуда берутся мысли,
За дверью, облепленной шелухой чесночной,
Я поддаюсь торжеству воспоминаний.
Где-то за брюхастыми годами,
Вынашивающими веру
И будущее в своей целостности,
Колышется моё мгновение.
Перинкой давно ушедшей реальности
Оно щекочет подмышки,
Заставляя смеяться даже слезу.
Смех этот горький, истерический,
Подобный тому, что струится видением истины.
Проходя через врата гая,
Наполняя одноглазый месяц тайной,
А причастность воды к бытию
Немотой в отражении черт знакомых глаз,
Он мои считает следы,
Угадывая на глаз размер ботинок.
Мелкие следы, следы больше тех...
Я ли носил такие ботинки?
Я ли переобувал их по торжественным вечерам,
Не задумываясь о том, зачем и куда иду?
И куда я пришёл в итоге?..
Этот смех, покрывающий шелуху чесночную,
Этот смех, заносящий размеры в каталоги,
Этот смех, рвущий беспамятство бытия,
Чертит графики Вселенной.
Множество рисунков, вопросов, загадок,
Множество точек.
В куртке, иссеченной летним градом,
В больших чужих ботинках
С подпаленными подошвами
Я белокрылкой влетаю в мастерскую чертёжника.
В минуту столкновения судеб, как астероидов,
В секунду появления игл,
Прорывающих восковые рты,
Я отыскиваю график своей жизни...
Множество непонятных линий, вопросов, загадок,
Множество точек, среди которых жирная точка отсчёта
И безумное желание понять её значение...
КАРТА
За столом сидит молодой человек, но волосы его седы, а лицо как будто иссохло. В его руках колода карт, которую он быстро перетасовывает, так быстро, что карты выпадают из колоды. При этом бледные руки нервно поддёргиваются. Каждый раз, когда такое происходит, губы создают вымученную улыбку, на несколько секунд прилипающую к лицу.
Человек собирает выпавшие карты в колоду и снова перетасовывает её, в этот раз без неудач.
Затем протягивает колоду девушке, сидящей против него, чтобы та вытянула карту. Девушка в замешательстве, но, в конце концов, отказывается сделать это.
Поседевший парень явно расстроен. Девушка, видя такой поворот действия, поднимается и выходит за дверь.
Вскоре она возвращается, но не одна: держит за руку удивленного человека, который в свою очередь не сопротивляется.
Девушка подводит его к стулу. Человек садится.
Парень с колодой протягивает её гостю. Гость раздумывает: брать ли карту.