Мы вскоре увидели их – несколько собак мчались впереди группы, состоящей из двух десятков всадников. Судя по одежде, это были рыцари с оруженосцами, они все были вооружены и настроены весьма решительно, но, увидев нас, смутились и отозвали собак, а затем, уже не спеша, подъехали к нам поближе. На мой взгляд, взгляд человека звездной эпохи, их одежда была дурно пахнущей и грязной, а железное оружие – примитивным и грубо сработанным.
Их предводитель обратился к нам с вопросом, скорее всего, он спрашивал меня, кто я такой и откуда пришел, но в моей душе не было интереса к разговору – я слишком глубоко познал людей. Меня это удивило – такого ощущения у меня еще не было ни разу. Я мог бы легко выучить их язык и ответить, я мог бы послушать, о чем они будут говорить со мной дальше, но любопытства ко всему этому уже не было, как не было и чувства опасности – какую опасность они могут представлять мне? Мне?! – да никакой!
Я обнаружил, что мне безразличны их слова и их мнения, их мечты и желания, но не потому, что они меня чем-то не устраивают, а потому, что теперь это такое мое внутреннее состояние. Мне надоели люди, я устал от них, я – не один из них: я – другой.
Он еще что-то говорил, а я смотрел на него равнодушно, как на вещь, и он понял это. Всадники, конечно же, могли попытаться сделать что-либо со мной, но их останавливала неизвестность – явно ручной зверь, который не водится в этой местности, моя одежда – одежда современного человека, которую невозможно найти у местных ткачей в их лавках, и мое спокойствие, скорее всего, базирующееся на неоспоримом превосходстве. Нутром да и умом, наверное, тоже, они понимали, что мы не боимся их, что наша уверенность в своих силах должна быть на чем-то основана, и, следовательно, если на нас напасть, мы можем быть опасны для них – а так оно и было!
Они постояли еще немного, их собаки все так же злобно гавкали, буквально захлебываясь от лая, но в контакт мы не вступали, и они ушли восвояси. Я понимал, что они вернутся сюда, что они вернутся с еще большей силой, чем у них есть сейчас, вернутся со священниками (ибо заподозрят колдовство), но это будет потом; а сейчас они уходят, и пропасть между мной и людьми не сокращается – я чужой для них, и чем больше силы во мне, тем дальше я от людей.
И когда придут они сюда снова, чтобы встретить меня, я оставлю им только воспоминания о предыдущей встрече – ветер не удержишь в клетке! – и ясное понимание того, что чудо ушло, что чудо не состоялось, хотя оно было так близко, что можно было прикоснуться к нему руками. Ночь придет за днем, день придет за ночью, будут люди, но меня с ними уже не будет, и нет печали в сердце моем – время пришло, пришло время расставаться с людьми навсегда.
У меня с людьми разные дороги, и вот они разошлись. У людей есть люди, а что есть у меня? – так… робкие потуги на власть над Вселенной.
Я даже не могу еще создать из ничего мертвую материю, а из мертвой материи – разум, но все это будет у меня впереди – так обещал мне мой "отец". Уже сегодня я могу использовать в самом широком смысле этого слова любого человека, когда бы он ни жил или будет жить, и независимо от того, когда он умер или же умрет.
Любая женщина из любой эпохи будет моей, стоит мне только пожелать этого! Она будет рада общению со мной, в том числе и интимному, или потому, что я буду выглядеть перед ней так, как она этого больше всего желает, и говорить ей то, что она от меня ждет; или потому, что я могу изменить ее сознание в нужную мне сторону до такой степени, что она будет считать меня единственным, неповторимым и долгожданным – самой большой любовью во всей своей жизни – и я уже сколько раз успешно делал это раньше!
Но все это умение являться всего лишь частью моего могущества, которое распространяется на все живые существа и неживые объекты в пределах Галактики и дальше на протяжении тысяч световых лет; и это все мое могущество является всего лишь малой толикой того могущества, которым обладает мой "отец" и которым, возможно, впоследствии буду обладать и я.
Теперь я понял, почему путь, который мне нужно преодолеть – это, прежде всего, путь внутри меня самого. Не стать Хозяином Миров фактически, если не станешь Хозяином Миров внутри себя самого. Стать сверхчеловеком мне было достаточно легко, потому что я все же оставался человеком, однако Повелитель Миров – не человек. Как найти этот мост (или же его нужно создать?), чтобы преодолеть эту пропасть? Тогда я не знал этого, и это незнание приводило меня в отчаяние. Мне нужно постичь Властелина Миров, при этом все еще оставаясь человеком, – а это так же трудно, как искать то, чего нет.
Ощущение потери у меня усиливалось с течением времени, и вместе с тем росло отчаяние. Надежды были, как миражи в пустыне, – они колебались где-то вдалеке, недостижимые и призрачные. И все же меня не покидала уверенность в том, что главное находится внутри меня, в моей душе, а значит, ничего еще не потеряно, хотя я не скрывал сам перед собой того факта, что в настоящий момент я пока не готов осуществлять, вернее, реализовывать абсолютную власть над каким-нибудь миром и нести за это полную ответственность перед своей совестью.