(Я знаю, о чем говорю, читатель, но тебе об этом знать еще рано – будет лучше, если люди до всего дойдут сами, в свое время, поэтому не будем торопить события.)
Сегодня, сейчас, земляне уже победили халан тем, что они уже отслеживают эволюционные процессы на Хале, и когда халане появятся там, то они смогут и будут развиваться только под тотальным контролем землян, которые, естественно, не допустят даже потенциальной угрозы своему миру с их стороны. Халане уже проиграли, даже не успев появиться на свет, – а значит, мир Халы уже проиграл миру Земли еще до того, как могли бы начаться сами военные действия.
Но мне не нужны ни те, ни другие – мне нужен я сам, и в этом я прошу у тебя помощи. Ты обещал мне дать ее, когда она понадобиться мне, и вот это время пришло – я прошу у тебя помощи для того, чтобы попытаться окончательно обрести самого себя.
– Ты реально смотришь на вещи, и это меня радует, – сказал мне "отец".
Мы помолчали, а затем он продолжил:
– Ты выстрадал то, о чем сейчас ты попросил меня; также ты прекрасно понимаешь суть своей просьбы, и все это вместе дает мне право сказать тебе о том, что в твоей жизни прошел очередной этап. Как я уже сказал тебе раньше, твоя психическая система не выдержит нагрузки такой силы ни в случае уничтожения планетарной системы, ни в случае войны людей и халан, однако это отнюдь не должно являться поводом для твоего беспокойства. Главное, что ты сам пришел к своей просьбе, а значит, психологически ты подготовился к положительному ответу и ты чувствуешь в себе силы столь большого масштаба, что ты уверен в том, что ты сможешь пройти выбранный тобой путь; поэтому сумма этих двух факторов позволяет мне поздравить тебя, сын мой! – отныне ты можешь считать себя настоящим Хозяином Миров!
Ты прошел этот трудный путь, который большинству людей даже предложить было бы нельзя, но ты прошел его весь – от начала до самого конца! С сегодняшнего дня ты – Властелин Миров; ты, а не тот человек, который говорит твои слова, – давай уберем этих посредников – они нам больше не нужны.
– Если ты считаешь нужным это сделать, папа, то делай.
Раздвоение личности у меня закончилось, и я снова остался один. Человек, с которого все для меня начиналось, был убран моим отцом – теперь он действительно стал моим отцом, причем безо всяких кавычек.
Мы расположились вместе, мой папа и я, расположились между звезд и планет, образуя саму ткань существования Мира, и разговаривали. Наши мысли текли напрямую друг к другу, не искажаясь ни из-за лингвистических свойств языка, ни из-за ненужных посредников. Я чувствовал боль утраты своего человеческого начала, и эта боль постоянно напоминала мне, что назад дороги нет и что это уже навсегда. Было печально, но, все же, к ней примешивалось и другое чувство: я радовался тому, что мне не пришлось быть причиной жуткой схватки между людьми и халанами, и от этого печаль становилась гораздо меньше и терпимее.
Нити, связывающие меня с людьми, окончательно разорвались – мне было горько, одиноко и тоскливо, но, все же, вместе с тем, меня не покидало чувство свободы, освобождения от чего-то хотя нужного и хорошего, но все-таки связывающего меня. Время шло, это чувство крепло во мне, и звездная ночь, в которой я находился, уже стала казаться мне по-настоящему родной – Мир, окружающий меня и проходящий сквозь меня, стал моим.
– Папа, все произошло так быстро, что я не успел узнать еще кое-что, – решил продолжить беседу я. – Помнишь, ты говорил мне, будто эта Вселенная – копия с оригинала, сделанная специально для меня, – так вот, я хотел бы убедиться в этом.
– Ты и сейчас, да и раньше тоже, был слишком юн, чтобы увидеть и понять мои доказательства, – ответил мне отец. – Для этого нужно уметь хотя бы частично, по одной из ее характеристик, охватить своим внутренним взором всю Вселенную, а она велика для тебя, сынок, слишком велика.
"Что ж, раз она слишком велика для меня, значит, она слишком велика для меня, – подумал я, – но у меня еще есть несколько не менее важных вопросов к тебе, отец", – и спросил: