Усталость дает о себе знать, уже не радуют мешки писем от поклонников и, в виде приевшегося развлечения, очередная повестка в суд от родственников неразделенной автором любви, которая прыгнула с моста в реку, наевшись таблеток, и плавала там как тюлень (не тот, который, по слухам, живет с автором), пока ее не спасли. Наконец, посоветовавшись с литагентами и редакторами, решаем: пора писать. Живот не дает придвинуться к столу с компьютером, поэтому набираем текст лежа. Апогеем новой философии становится самое толстое произведение серии под названием «Я не Козел, а Ты?».
Эпиграфа мы не брали. Зачем? Миллионы поклонников уверены, что им и так все понятно. Предисловие тоже не пишется, а в послесловии выжимаем из себя лишь одно слово: «всё!». Оно тут же объявляется Словом Учителя. Вся необходимая атрибутика персонажей пенталогии продается в любом магазине, идут съемки третьего фильма (с нулями все в порядке), ноги отказываются держать увеличившееся в десять раз тело и начат сбор средств на памятник в родном городе. Популярность автора больше, чем у всех президентов Большой Семерки вместе взятых, в прайм-тайм выходит ежедневная передача под названием «Второе Ты или Козел», а при малейшем желании писателя стать главой государства, победа обеспечена на сто процентов голосов.
Последний шаг к окончательному закреплению нашей философии в мозгах того миллиарда, который ее признал – авторская смерть. Да, пора умирать. Главное это сделать вовремя, красиво и таинственно. В мире должно произойти что-то глобальное, чтобы люди днем и ночью приникали к экранам в надежде услышать хоть слово об Учителе. Хотя бы на неделю надо засекретить все подробности, а рядом с покойным должны найти неоконченную рукопись на неизвестном языке. После многочисленных анализов и экспертиз результаты будут по-прежнему туманны. На 26-й день тело должно быть похищено из морга. Гарантирую (уже не «Я», а я), что создать новую популярную философию проще простого. Главное, отличить «Я» от «Второго Я» и «Тебя» от «Козла», и самому не запутаться. Путаются пусть они.
Люди.
Читатели.
…А красивая в прошлом году осень выдалась!
Я встречаю Бога
Однажды утром в мою дверь неделикатно постучали. Я с трудом встал, открыл и увидел невысокого старика с грязно-белой бородой, насупленными бровями и ехидными глазами.
– Привет, – сказал старик.
– Здрасьте, – сказал я и попытался сделать вид, что просто мечтал о незнакомом старике в девять утра.
– Ты что, опять вырос? – наигранно ахнул гость, тот самый, что хуже татарина.
Я привычно улыбнулся и что–то промычал, старательно скрывая раздражение. Ну да, я высокий, даже очень высокий, но почему все обязательно должны мне об этом напоминать?
– Не узнал? – озабоченно спросил старик. – Ой, прости, совсем забыл, ты же в меня не веришь. Я – Бог.
– Здравствуйте, бог, – сказал я. – Разрешите представиться: Аполлон Зевсович Бельведерский. Работаю статуей Родена "Мыслитель".
– Не смешно, Анатолий Александрович Пирожков, работаешь ты только когда жвачку жуешь.
– Я, между прочим, жевательной резинки не употребляю, да и вообще… – тут до меня дошло, что я собираюсь спорить с неизвестным стариком, ко всему еще и явно ненормальным. Ну мало ли откуда он меня знает!
– Да и вообще рано еще, спать хочется, – заговорил я нарочито усталым голосом и зевнул. – И вы поспать идите, а то выглядите таким, невыспавшимся. До свидания, приятно было познакомиться!
И я решительно закрыл дверь перед носом «бога». И подумал: "Что-то в нем было странным". Но что – я никак не мог понять. Решив выбросить старикана из головы, я отправился на кухню, к холодильнику, где стояла заботливо припасенная вчера бутылочка пивка. Конечно не очень здорово начинать день с пива, но «вчера» для меня закончилось в 5 утра, когда мы с ребятами наконец решили пойти по домам после Сашкиного дня рождения, а сам виновник торжества храпел, положив голову на свои же тапки. И вот, теперь я собирался выпить пива и возобновить сон, прерванный сначала телефоном (дурацкая реклама!), а потом стариком. Но войдя на кухню, я первым делом бросился не к холодильнику, а к стулу, на который постарался как можно плотнее сесть.
Потому что я увидел на кухне старика. Того самого, который «бог». Он сидел на моем любимом стуле с подушкой, нагло улыбался и молчал. Мне тоже как-то не говорилось. Сил возмущаться не было, в пересохшем рту не осталось ни капли слюны, а в висках стучало. Похмелье, так его растак. Старик не выглядел особо сильным или опасным, поэтому звонить в полицию не очень хотелось. Приедет наряд, а тут опухший верзила с перегаром заявляет: «У меня тут бог на кухне сидит, выкиньте его из моей квартиры!» Послушав неприятный гул в ушах, я с трудом встал и выглянул в коридор. Дверь, закрытая на замок, прочно покоилась на своем месте. Вернувшись к холодильнику, я достал пиво, открыл и налил себе в стакан. Потом достал сигарету, щелкнул зажигалкой и мстительно подумал, что ничего старику не предложу. Молчание затягивалось. Я молча пил пиво и курил, рассматривая старика. Тот также пристально смотрел на меня. Черт, как же он пробрался на кухню? В голове метались разные мысли и обрывки фантастических книг и фильмов. «Галлюцинация? Гипноз? Трехмерная галограмма? Телепортация?» – лихорадочно думал я. Больше на ум ничего не шло. Вдруг старик, достаточно насмотревшись, сказал: