– Чувствовал твоё присутствие ещё два раза, но списал на то, что схожу с ума от желания.
– Может, если ты перестанешь себя изводить чувством раненого самолюбия и забудешь обо мне, я перестану к тебе перемещаться? – без особой надежды спросила я. Ректор сначала хмыкнул, а потом как-то горько рассмеялся.
– Не выйдет: в ту ночь, когда ты умирала, не находя пути назад в моё тело, чтобы ты окончательно не потерялась в предсмертии, мы с Сейлом привязали тебя ко мне, но я думал, что когда ты вернулась в своё тело, то связь оборвалась.
– Не может между нами быть никакой связи. Я замужем и прошла единение со своим мужчиной, – вспылила я.
– И брак, и связь единения можно аннулировать, потому что это взаимодействие энергий, а вот связь душ, которую мы использовали, похоже, нет, – веселился демон. – Так вот как ты обратилась к источникам магии на площади, всё-таки ты моя! Скажи, где ты, или я всё равно найду тебя и убью того несчастного, с кем ты имела глупость переспать.
– Иди к черту, Витор! – закричала я в гневе на инкуба. – Я принадлежу другому и проведу с ним ещё и этот обряд с душами, чтобы ты и не мечтал о том, как забрать меня.
– Нет, не посмеешь, – в священном ужасе выдохнул демон. – Прошу тебя, не делай этого, ты свяжешь нас троих навсегда.
– Нет, Вит, я свяжу только нас двоих с мужем, а ты всегда будешь досадным недоразумением. Никогда я не буду твоей по собственному желанию. Можешь хоть весь изойти на свои феромоны, но я тебя не приму, – со злости выпалила я.
Инкуб встал, сжимая кулаки до побелевших костяшек. Если бы я там находилась в своём теле, то всерьёз бы переживала о сохранности своей шкурки. Несколько секунд ректор стоял, пытаясь сдержать гнев, но, не сумев справиться с эмоциями, начал крушить мебель в кабинете. Это было действительно впечатляюще: в почерневших глазах инкуба сверкали молнии, а с рук срывались энергетические вихри и огненные шары. К моему сожалению, покинуть беснующегося демона у меня никак не выходило, так что эту сцену я досмотрела до конца, пока, уставший и поникший, он не опустился на колени посреди разрушенного кабинета.
– За что? Я ведь никогда не причинял тебе вреда и относился как к дорогому мне существу. Из-за этого глупого спора? Не мог я показать свою слабость Сейлу или кому-то ещё. У нас всегда бьют по самому больному, а я хотел защитить тебя, чтобы не было как с Ани. Потому, что не могу на тебе жениться? Я дарил бы тебе больше тепла и всего остального, чем какой-то жене, которая неизвестно когда будет. Ты нужна мне не только как квазар. Мне без тебя плохо – не хватает твоего бараньего упрямства, твоей загадочной улыбки, как будто ты видишь меня насквозь, твоего нежного запаха или лукавого взгляда. Прости меня за то, что обидел, но не бросай, – уже почти шепотом закончил инкуб.
– Прости, Витор, но этого всего мало. Это не любовь и даже не привязанность. Только раненое самолюбие, что такая обычная я отказалась от всемогущего ректора Руанской академии, а если бы я была рядом с тобой, то носила бы тапочки в зубах и ждала, когда ты обо мне вспомнишь, чтобы подарить несколько минут нежности в обмен на годы одиночества и ожидания. Что ты мог мне дать? Ребёнка, семью, о которой я с детства мечтаю, или просто бы откупался сексом и безделушками? У нас разное представление о любви и счастье. Твоё счастье было бы в том, чтобы я не доставляла тебе неудобств при использовании и не создавала проблем. Не зови меня больше, ты правда мне не нужен, я люблю другого, – уверенно сказала я и, к моему счастью, проснулась.
Открыла глаза под внимательным взглядом мужа.
– Что это было? – спросил он меня со смесью странных эмоций ревности и печали.
– Очередное путешествие. Я не могу это контролировать, – ответила я, не понимая, почему мой сон вызвал именно эти чувства у моего оборотня. Как будто читая мои мысли, оборотень сказал:
– Не забывай, связь работает в обе стороны. Ты ведь была у Серано? Слишком остро ты на него реагируешь, столько эмоций и далеко не все отрицательные.
– Была. И у меня плохие новости, – ответила я, пересказывая наш диалог, но умолчала про признание Витора. По мере повествования меня затапливали чувства мужа – растерянность, страх за меня, ярость и ревность, но, к счастью, райха он сдержал и крушить ничего не стал, только шипел, осыпая голову инкуба проклятиями.