В общем, палач отступил незаметно к самому краю эшафота, потому как был уверен, если что-то пошло не так, как положено — будут бить. И первым кандидатом именно он становился автоматически, никто не будет разбираться — есть у него плоскостопие или нет. Глашатай, стоявший на другой стороне эшафота, был несколько брезглив и в дыру рядом с собой не заглядывал, терпеливо ожидая, когда ж эта канитель закончится и можно будет пойти и пообедать.
— Смотрите, люююююди!
Возопил вдруг забытый всеми пророк и толпа, чисто механически на него обратила взоры. А потом перевела их на место казни, куда собственно пророк и указывал. И вот тут-то абсолютно все заметили неполадки с казнимыми. И то, что они еще трепыхаются и сияние вокруг них все ярче пульсирующее. А уж то, что разбойницы стали вверх, презирая все законы физики подниматься, разглядели во всех подробностях. Скучноватая казнь, тут же приобрела совсем другой статус, став в миг событием года. Толпа заохала и заахала в священном ужасе, взирая на то, как четыре тела поднялись уже не только из ямы, но и выше уровня пола эшафота. А потом…
Площадь и толпу на ней накрыла тень гигантской птицы. Скользнув по раззявившим рты лицам зевак, она исчезла, но зато появилась ее владелица. Прямо на помост опустилась огромная птица. Со спины ее спрыгнул, красивый мужчина и помог спуститься миленькой, хотя и не такой уж и красивой девушке.
— Извините, — вежливо обратилась девушка к палачу. — Вы не видели тут четырех девушек? Они в такой большой карете должны были приехать.
Палач заморгал глазами, на непривычно вежливое к нему обращение, а потом неуверенно кивнул.
— Ой, как хорошо! — обрадовалась девушка. — А куда они пошли? А то мы их ищем, ищем и никак не найдем!
Палач, оттопырив палец, указал куда-то вверх. Проследив направление, девушка изумленно застыла, как и все присутствующие на площади, уставившись на четыре пустые петли, покачивающиеся еще из-за сквозняка устроенного при приземлении птицы.
— Не понял?! — грозно рыкнул мужчина.
Палач слегка скукожился, опять почувствовав своим плоскостопием, что шансы быть избитым снова уверенно поползли вверх, приближаясь к отметке "точно" из "вероятно" и очень стремительно.
— Смотрите, люююююди!
Заголосил вдруг дурным голосом какой-то облепленный гнилыми помидорами, ободранный и встрепанный мужик. Самое интересное, что люди с превеликим интересом и вниманием тут же на него посмотрели.
— Птица не черная, но и не белая!
Внимание всех без исключения тут же приковала к себе птица. Оперение у нее действительно было черно-белым примерно в равных частях.
— Мамонька! — бледнея до синевы, проблеял глашатай и, закатив глаза под лоб, рухнул как срубленное под корень дерево.
И тут на площади началась паника. Ор поднялся до небес. Люди рванули врассыпную и все в разные стороны. Птица, занервничав, раззявила клюв и заорала, расправив крылья, добавляя какофонии и бедламу еще больше сюра. За каких-то пару минут, не считая пары-тройки затоптанных (не на смерть, как позже выяснилось) толпа рассосалась и площадь опустела.
— Не понял? — с легкой ноткой растерянности повторил арр ректор.
Тут на площадь въехала карета лимузин. Ирр кучер, после того, как истратил весь свой заряд защитной магии, преспокойно вырубился и провалялся в беспамятстве в багажнике кареты до недавнего времени. Вовсе он никого не игнорировал, когда девушки пытались до него достучаться. Выспался он прекрасно, но вот когда выбрался на белый свет, слегка изумился смене декорации с леса и резко в город переместившиеся. Вокруг никого не было, в карете некоторый бардак наблюдался. Немного подумав, он решил, что надо ехать и искать девушек. Карету бросать без присмотра он в любом случае не мог, как лицо материально ответственное.
Городишко какой-то странный оказался. Нигде никого нет. Не жителей, ни стражи, лавки все закрыты, хотя видно было, что город явно жилой. Куры и гуси бегали, под забором свинья с поросятами в луже валялась, собаки из-за заборов брехали, а вот людей не было видно совсем. Но скоро ирр кучер услышал впереди шум, который подсказал ему правильное направление.