— Белла не девка. И её критерии отбора дали сбой лишь тогда, когда она немного выделила твою тупую и грубую персону. Хотя… Кажется, ты просто навязался ей, не так ли?
Удар!
Я чудом успел отвернуть голову, и кулак Майка с грохотом впечатался в дверцу шкафчика вместо моего лица, но в то же мгновение Ньютон молниеносно отлетел назад на два шага, а я увидел Каллена, который с раздражением, без видимых усилий держал парня за шкирку, как нашкодившего кота, судя по резкому, но безуспешному сопротивлению, держал крепко.
Но потом случилось нечто странное: извернувшись, Ньютон посмотрел в лицо Каллена и застыл, будто внезапно узрел приведение из Вазастана, открыл рот, чтобы в ужасе крикнуть «караул», но подавился и прижал сбитые костяшки к груди.
— Исчезни, Ньютон, — Эдвард резко, как недавно листок с перепиской, разжал пальцы, отпуская парня.
В его рыке звучало что-то чудовищное. Даже меня пробрало…
Майк же, пятясь, в страхе побежал в сторону медпункта.
Вернув очки на нос, я внимательно вгляделся в фигуру Каллена:
— Я, конечно, оценил, но не понял причины твоего заступничества, Эдвард.
Да, я совершенно не верил глупым слухам о его нетрадиционной ориентации и симпатии ко мне… С недавних пор я всё чаще ловил его взгляд, в котором ясно читалось желание свернуть мне шею.
Кстати, вот он. Тот самый взгляд.
Я должен бы бояться, помня, что было с Ньютоном, но как говорила Белла, моё чувство самосохранения атрофировалось…
— Меня действительно раздражает даже то, что ты до сих пор дышишь, Квон, — в высокомерном голосе Каллена слышалось еле сдерживаемое бешенство. — Но сегодня можешь считать, что я тоже оценил твое бездарное заступничество.
Развернувшись, он стремительно направился в сторону парковки, оставив меня переваривать свои слова.
Поздравляю тебя, Бо! Сегодня ты доподлинно узнал три вещи. Ориентация младшего Каллена такая же, как у тебя, то бишь традиционней не бывает, именно поэтому Эдвард Каллен безнадёжно влюблён в Беллу, но ты будешь последним, кто её в это просветит.
Ах, да, ещё он с удовольствием и смаком свернёт тебе шею при первом же твоём проколе.
Чудно!
Ты, как всегда, везунчик, Квон!
Рискнёшь признаться в любви Белле на четырнадцатое февраля? У тебя есть неполная неделя, чтобы решить это…
Я не хотела вас обидеть, случайно просто повезло
А я-то думал, Вы счастливая,
Когда одна на склоне дня
Вы шли такая горделивая
И не взглянули на меня.
А я-то думал, Вы счастливая.
Я думал, Вы счастливей всех,
Когда смотрел в глаза игривые,
Когда весёлый слышал смех…
На Вас глядят глаза влюблённые.
Им не понять издалека,
Что в Вас тоска неутолённая,
Святая женская тоска.
Пётр Градов
Белла
Мои дни были наполнены беготнёй и заботами. И если организм поначалу с энтузиазмом принял этот темп за вызов, то душа подобных метаний не оценила. Мои сны стали рваными и какими-то тревожными, часто снились кошмары, в которых я не понимала, что сплю.
Иногда я в страхе бежала по лесу, чувствуя, как нечто быстрое, смертоносное преследует меня по пятам… Было невыносимо жарко, а кожа чесалась, но я не имела права даже на секунду остановиться. Оно бежало за мной. Оно хотело причинить мне боль, сломать кости, разорвать. Оно было сильнее меня и знало, что я не смогу долго противостоять ему. Стоило подумать об этом, как под ноги подворачивалась толстая ветка. Я кубарем летела вниз, в какой-то лесной овраг, а оглянувшись, видела огромного белоснежного волка с алыми глазами, который, прижавшись к земле, готовился прыгнуть. Прямо на меня…
В такие ночи я просыпалась с хрипом, резко, чувствуя, как бешено колотится сердце.
В другие ночи я бродила по школе или городу и искала своих друзей, особенно Бо, а натыкалась лишь на незнакомые лица. Это было похоже на дурацкие розыгрыши, которые частенько пытался проворачивать Тайлер, наверняка и сейчас организатором был он… Чёртов Кроули… Я гадала, как он умудрился подменить всех учеников в школе? В конце концов, разозлившись, я проникала в кабинет мистера Грина и начинала искать личное дело Бо, в то время как внезапный липкий страх уже делал неловкими и бесполезными мои пальцы… Не находила… Ни его папки, ни дела Анжелы Вебер, ни Тайлера Кроули, ни Майка Ньютона, ни даже Изабеллы Свон… В эти странные моменты я ещё не понимала, что сплю, но уже начинала чувствовать, что подобное где-то видела… И когда я в приступе испуганной злости пинала ногой со всей силы ни в чём не повинный шкаф, мне на голову сваливалась новая папка… Открыв её, я каждый раз вслух читала имя девушки, холодея: Изабелла Мари Каллен.
А иногда мне снился Эдвард. Чаще всего он был таким же, как в начале нашей дружбы. Вежливый, обходительный, улыбчивый. Мы говорили с ним о книгах, планировали походы в театр, оперу или балет… Он был таким добрым и чутким, что я забывала о нашей ссоре.
А порой он просто смотрел на меня немигающим взглядом, а я смотрела на него. В его глазах читалось презрение и разочарование. Он либо молчал, либо спрашивал, почему я просто не скажу ему спасибо, навсегда оставив его в покое. А я цеплялась за прошлое, моменты теплоты, что-то униженно спрашивала, зная, что он мне соврёт.
Проснувшись утром после таких снов, я удивлялась себе и играм своего подсознания, ведь сны всегда были чем-то подвластным мне. Обычно я легко вспоминала, что сплю, и брала чудовищ под свой контроль, но не сейчас.
— Белла, если Бо нет рядом, это не повод пялиться на Калленов, — насмешливый голос Джесс напомнил мне о том, почему я не рассказываю ей про наши отношения с Квоном. — Боишься, что мальчик не потянет твой Гарвард?
— Материально или интеллектуально, Джесс? И какой из двух мальчиков тебя интересует? — коварно спросила я, надеясь, что девушка не заметит подвоха.
— А какой из двух мальчиков интересует тебя? — не попался наш тёртый калач-сплетник. — Я что-то ни разу не видела, как вы целуетесь с Бо.
— Ты правда веришь, что я целовалась с Калленом? — я добавила своему язвительному голосу полпуда сочувствия, на что Стенли возмущённо вспыхнула.
— Хватит отвечать вопросом на вопрос, Белла!
— Она имеет на это право, — смело вмешался вернувшийся Бо, ставя рядом со мной поднос с нашей общей едой. — У Беллы сегодня праздник.
«Какой праздник?» — чуть не спросила я, но Майк меня опередил.
— Шаббат*, — невозмутимо ответил Квон, привычно приобнимая меня за плечи.*(еврейский праздник, который начинается в вечер пятницы и длится до конца субботы, в этот день евреям следует отказаться от работы, к слову, манна небесная во время их пути из Египта выпадала в двойной порции именно в пятницу).
Я прыснула.
— Так в чём ещё тебя обвиняют, дорогая? — не поддаться этому покровительственному тону было невозможно.
— Говорят, часто смотрю на Калленов, — «покаялась» я, зная, что смотрю на них на самом деле редко.
— Все часто смотрят на Калленов, даже я… Даже Майк… Правда, Майк? — Бо насмешливо посмотрел на побледневшего, а потом покрасневшего Ньютона, который снова побледнел, стоило ему бросить взгляд на вампирский столик.
Я тут же заинтересовалась происходящим, но обернуться не успела. Пальцы Бо удержали мой подбородок:
— Белла — настоящий ценитель предметов роскоши и искусства. А глядя на эту семью, невозможно не получать эстетическое удовольствие от увиденного… Верно?
Глаза парня странно поблёскивали. В этот момент, напряженный, побледневший, он странно напомнил мне Эдварда, который безуспешно пытался прочесть мои мысли.
— Не угадал, Бо, — я мягко отстранилась от него и посмотрела на вампиров.