— Занимайте подвал, отправь кого-нибудь разгрести там, нары сколотите. Или ты сам не знаешь что делать надо?
— Да заняли уже всё что можно, говорю же… — недовольно скривился он. И подвал, и все свободные помещения… Теперь разве что на стенах прямо размещать, больше места нет.
Вроде бы большая снаружи, внутри крепость не так поражала размерами. Слишком много широких стен и перегородок. Всё каменное, массивное до жути, конечно крепкое, — тут спору нет, но с бытовой точки зрения, камень не самый удачный вариант для строительства.
— А в том углу что? — кивком головы я указал на ещё дымящиеся останки корабля. Сразу после того как всё закончилось, я отправил туда солдат, но просмотрев всё от начала до конца, живых они там не обнаружили. Только трупы, и исключительно азиатские.
— Дымно больно, дышать нечем. Да и дождь собирается, под крышу бы…
Действительно, вместе с уходящим солнцем на нас надвигались такие тяжелые тучи, ждать от которых обмана никак не стоило. Прольют, как пить дать.
— Ну тогда занимайте коридоры, чердаки… Да что я тебе говорю, ты маленький что-ли?
Обычно деловитый и расторопный, сейчас денщик откровенно тупил. Не знаю что повлияло, по голове ему вроде не доставалось, но вёл он себя не естественно. Или всё же досталось?
— Обещайте не трогать боярыню. — неожиданно выдал Иван, усугубляя мои опасения.
— Боярыню? Это Лопухину что-ли?
Глядя в измученное лицо своего денщика, я видел его решимость, но не особо понимал чего ради он пришёл ко мне с такой просьбой.
— Успокойся. Даже если б и захотел, не тронул бы. Сбежала твоя ненаглядная, родственниц своих собрала, и была такова.
Дядька Иван нахмурился, вроде как не поверил, но когда я предложил ему сходить и убедится лично, продолжил настаивать.
— Всё одно обещайте.
— Ты меня слышишь? Она уже не здесь, она ушла. Сбежала. Нет её!
— Обещайте что когда поймаете, не сделаете ей ничего плохого! — встретившись со мной взглядом, как мог твёрдо обозначил он свою позицию.
— Может её наградить ещё? Ты в курсе что это она защиту с крепости сняла?
Иван молчал, низко опустив голову.
— А может пойдём спросим у тех баб что сейчас над мужьями своими и сыновьями рыдают? Идём?
— Не трогайте её… Обещайте! — не поднимая на меня глаз, не унимался денщик.
Честно сказать, он мне поднадоел со своим «телячьим» взглядом, да и перспектива поимки Лопухиной если и виделась, то как-то уж очень отдалённо. Тем более что не было у меня такой цели, попадётся вдруг, тогда и решать буду, а так, чтобы за бабой бегать — увольте. Но говорить об этом Ивану я конечно же не стал, а вместо этого предложил альтернативный вариант.
— Хорошо. Не трону я твою боярыню. Только наказать её всё равно придётся, и сделаешь это ты. Согласен?
Тот посмотрел на меня пристально, хотел сказать что-то, но потом просто кивнул.
— Согласен.
— Ну раз согласен, иди занимайся ранеными.
Вот так из-за баб и создаются проблемы. Как в той шутке из прошлого мира, — когда даже у баб, проблемы из-за баб. Так и тут. Жил себе человек и в ус не дул. Похаживал раз в неделю в кошкин дом что в торговом конце, да горя не знал. А тут на тебе, влюбился на старости лет. Как мальчишка, ей богу…
И ведь смотрел так серьёзно, мне даже не по себе стало от его взгляда. Думать о том что случилось бы откажи я ему в просьбе, не хотелось. А может это он помог ей сбежать?
Нет, в такое совершенно не верится. Да и не смог бы он, тут явно кто-то из магов замешан. Если не предполагать совсем уж фантастики — типа подкопов, то уйти можно было лишь порталом, да и то только когда упал контур.
В общем, пока я шёл к разбитому кораблю, чего только не передумал, и отвлёкся от нехороших мыслей лишь когда подошёл совсем близко. Открытого огня здесь уже не было, так, кое где угольки ещё пыхтели, но уже едва-едва, изредка подмигивая от ветра.
Дыма тоже стало меньше, и я без труда нашёл место где прятался от чёрных рыцарей. Было это совсем недавно, но казалось что прошла вечность.
Часть кормы корабля не сгорела и стояла «домиком», только лезть внутрь решительно не хотелось. Если здешние японцы хоть отчасти напоминают тех что знал я, тогда они что кошки живучие. Захар хоть и сказал что выживших нет, но мало ли, лежит где-нибудь малахольный, поджидает.
Стараясь не наступать на дымящиеся угли, я прошёл вдоль длинного, покореженного борта, и оказавшись перед огромной дымящейся кучей, озадачено замер. Что-то громоздкое, своим внешним видом напоминающее огромный рояль, лежало на боку, присыпанное обломками и пеплом.
С парусными судами девятнадцатого века я дела практически не имел, так, плавал в качестве пассажира парочку раз, но не мог представить для каких целей на корабле «это». Понятно что не совсем правильное сравнение, вот только сравнить мне было больше не с чем, секрет своих воздушных судов островитяне держали в строжайшем секрете. Но главное тут даже не это, меня насторожил исходящий от предмета легкий магический фон. Если проводить параллели — а мозгу проще запоминать запахи, «пахло» так, будто кто-то пролил машинное масло.
А может это и есть «мотор» агрегата? С виду непохож, но откуда мне знать как должно выглядеть сие чудо?
Стопроцентной уверенности, конечно, не было, от предмета фонило не так чтобы сильно, но в любом случае наличие магического трофея было весьма кстати.
Подойдя ближе, я попробовал сдвинуть находку, но смог только слегка расшатать. Внешне абсолютно цельная конструкция, но в то же время материал разный, как по цвету, так и на ощупь. Никаких отверстий, кнопочек или рычажков не обнаружилось, но это ничего не значило, вполне возможно что они есть, просто с другой стороны.
Поковырявшись с непонятной штуковиной ещё какое-то время, я двинулся дальше, надеясь отыскать что-нибудь более интересное.
Не считая мертвых японцев — а я наткнулся уже на несколько полуобгоревших тел, повсюду валялась посуда, — где-то целая, где-то не очень, одежда — точнее то, что от неё осталось, куски мебели, обломки внутреннего убранства. Полезного ноль, но так, поглазеть есть на что.
Блеснув закопченным боком, моё внимание привлёк слегка помятый кубок. Тяжелый… — подкинув его в руке, примерился я. Когда берешь в руки золотую вещь, ошибиться сложно. Высокая плотность металла при его небольших размерах дает ощущение чрезмерной тяжести, что в купе с цветом и тактильными характеристиками складывается в определённую картинку. Вот как здесь. Килограмма под два, — плюс-минус, наверняка это вещь принадлежала кому-то важному на этом корабле, и если постараться, можно будет «снять» отпечатки ауры этого человека.
Отставив кубок в сторону, так чтобы и не на видное место, и чтобы не потерять, я двинулся дальше. Солнце почти село, но до темноты какое-то время у меня пока было. Вот только не успел сделать и двух шагов, как где-то неподалеку раздался писк. Словно зверек мелкий пищал, или птичка. Остановившись, я прислушался. Писк повторился, и мне удалось локализовать направление. Пищало из-под груды обломков, и теперь мне уже не казалось что это зверь или птица, издаваемые звуки больше напоминали хныкание ребенка.
Осторожно приподняв здоровенную доску, я замер, внутри, придавленный деревяшками, лежал младенец. Маленький, весь перепачканный сажей, он смотрел на меня серьёзным немигающим взглядом.
Глава 21
Завернутый в тугую пеленку, совсем маленький, с посиневшим крохотным личиком, он только и мог что тихонько попискивать.
— Как же тебя взять-то? — пробормотал я, примериваясь к крохотному тельцу. — Или позвать кого?
Наверное, выгляди он поуверенней, я бы сходил за женщинами, но вид у младенца был такой, будто он вот-вот отдаст богу душу.
Понимая что тянуть нельзя, я осторожно «прощупал» его ауру, и влил немного жизненной энергии. Понять, в силу возраста, одарён ребёнок, или не одарён, — невозможно, и в случае если это обычный человек, такой «влив» вполне может закончиться фатально. Да и вообще, сама аура младенца настолько хрупкая, невесомая, что её даже касаться боязно.