Тот же городок у границы. Там ценностей, несмотря на отдаленность от центра, весьма прилично. Разумеется грабеж это не всегда хорошо, — точнее всегда не хорошо, но тут у нас даже моральный повод имеется, — не мы первыми начали, но мы продолжим.
Были бы у меня раньше такие деньги, я бы собрал уже хоть из тех же людей лихих вполне серьёзное войско. Им то что, лишь бы платили, а уж против кого воевать, абсолютно без разницы.
Несомненно финансы тема щекотливая, но набравшись смелости, или лучше сказать наглости, в то же утро я завёл разговор с женой.
— Да вот они все, — даже не дослушав, перебила та. — Под столом стоят, мама ещё вечером занесла…
Заглянув под стол, я немного обалдел. Не знаю чего ожидал, но точно не такого. Приданное впечатляло. Под столом, опершись друг на друга, стояли три мешочка разных размеров. Первый, тот что поближе, был набит серебряными монетами, причём не только нашими, росскими, но и иностранными. Второй, поменьше, оказался наполнен всякими украшениями: брошки с каменьями, золотые и серебряные цепочки, перстни, заколки, запонки и многое другое. Несмотря на размер, весил мешочек весьма прилично, наверняка основное там было из желтого, благородного металла. Ну и третий, самый маленький, — я даже не сразу поднять его смог, удивил больше всего. В нём находилось золото в слитках и монетах. От такого богатства у меня буквально дух захватило. Точнее не от самого богатства, а от открывающихся перспектив.
Естественно настроение, и так весьма неплохое, совсем улучшилось, и я, уже с другими взглядами на многие вещи, — с колокольни богатого человека, занялся освоением выделенных средств.
Пушки, порох, доспехи, лошади, новые воины — доступно было всё. Точнее сказать, всё что можно было купить за деньги. И я покупал. Ездил в город сам, отправлял людей, закупал у местных лес для стройки, искал по лавкам артефакты, да чего только не делал, всего и не перечислишь.
Так продолжалось ещё неделю. Весь день я носился по округе — «затыкая дыры», а к ночи меня ждала моя Ольга.
— Ты знаешь, мне вчера сон странный, непонятный такой приснился, — сказала она после очередного любовного «приступа».
— Сны не всегда бывают понятными… — потихоньку задремывая, лениво ответил я. Толкование снов среди Шереметьевских женщин было чем-то вроде родового знания, но я не верил в это, поэтому относился к её «пророчествам» весьма скептически.
— Нет, ты не понимаешь, он не просто необычный, он вообще не похож ни на один из снившихся мне.
— Ну расскажи… может не сбудется… — лишь бы что-то ответить, пробурчал я. Несмотря на трудный день, Ольга была сегодня особенно ненасытна, и успокоилась, только выжав из меня последние соки.
— Не знаю как, но я оказалась в огромной каменной крепости, больше нашей раз в сто…
Начала свой рассказ она, и я, засыпая под её убаюкивающий голос, неожиданно понял что супруга моя описывает ни что иное, как последние минуты моей жизни там, в прошлом мире.
— Позади меня, в дверях, вроде бы друг, но я сомневаюсь. Он молчит, а сидящая под потолком тварь, говорит что достанет меня… И хихикает так злобненько…
— Постой. А как выглядел человек в дверях?
— Высокий, ростом почти под косяк, светловолосый, курнос немного, глаза, вроде, серые, или голубые… Губы тонкие, бровей почти не видно, будто нет их вообще, или выгорели…
Ну точно. Всё сходится. Ольга, сама того не подозревая, каким-то образом залезла в мою голову и зацепив часть воспоминаний, увидела их в своём сне. Поэтому-то и сон показался ей странным, не похожим ни на что другое. Как она это сделала? — Ну мало ли. С одарёнными ещё и не такие вещи происходят, может тот же обряд повлиял, или другое что-то. Словом не придал я значения этому случаю, но вскоре произошло ещё кое что.
— Вот, вам из города, просили передать лично в руки. — когда в один из последующих дней я работал в кузне — пытался экспериментировать с зачарованным оружием, ко мне пропустили посыльного.