Притащили к двери где я не так давно подглядывал в замочную скважину, и так же бесцеремонно забросили внутрь.
Первый кого я увидел когда поднялся, был князь. Внимательно меня разглядывая, он стоял напротив.
— Что-то непохож он, Иван Алексеевич, на грозу вампиров… Мелковат, что-ли…
— А ты не суди по оболочке-то, князь-батюшка, оболочка-то она что, тьфу! И нет её… По внутреннему содержимому мерить надобно…
Откуда-то сбоку вышел зам министра и встал рядом с князем.
— Ну здравствуй, давно не виделись… — ухмыльнулся он.
Я промолчал. Иногда такой вариант наиболее предпочтителен.
— Что-то ты, зятёк, не весел? — на «сцене» появился ещё один участник, не так давно почивший Ольгин папенька, Шереметьев старший.
Но и я ему не стал отвечать. Не зря же они меня сюда притащили? Сейчас сами все выложат, что надо и не надо. А я послушаю, и там уже решать стану. Хотя что я могу решить в таком положении?
— А мы тут с обидчиком твоим разобрались… — Вон, полюбуйся…
Проследив за рукой «тестя», я увидел висящего в углу под потолком человека. Он был раздет, и судя по подставленным снизу ведрам, обескровлен.
— И кто это?
— Как это кто? — удивился «тесть». — Борис Николаевич Храмов — собственной персоной! Нахал занявший место князя, и положивший под стенами твоей крепости уйму народа!
— Вот видишь как мы о тебе заботимся! — выпячивая грудь, зашевелился князь. Высокий и светловолосый, с прямым взглядом и умными, голубыми глазами, именно таким его изображали художники на портретах. Вот только теперь добавилась одна лишняя деталь, портившая всю картину — клыки. Крупные, почти как у замминистра, они превращали благородное лицо князя в какую-то пародию.
— Молодцы. Что тут скажешь… — отозвался я.
Глава 27
— Что-то не вижу я в глазах твоих радости… — сощурившись, продолжал «тесть». — Или ты думаешь с тобой шутки шутить станут?
Но тут на «сцену» вышел откуда-то ещё один, совсем уж нежданный гость. За свои триста лет я встречался с ним трижды, но так и не смог достать. Сашка-Гудок. Хитрый гад — хитрый и умный.
— Какие люди… — важно приосанясь, прогудел он. Именно прогудел. Потому как голос его был похож на гудок парохода, только помягче чуть, попевучей. За эту особенность его и прозвали — Гудок.
Чем старше вампир — да и вообще любое разумное существо, тем умнее и осторожнее он становится. Сашка не исключение. Где и когда родился — доподлинно не известно, но первая наша встреча была ещё при Екатерине Великой, под самый конец её царствования. Скрываясь под личиной человека служивого, он тогда в преображенцах ходил. Не на первых ролях поначалу, но потом, благодаря смелости и безрассудству — тем качествам что всегда ценились у людей военных, поднялся.
На чём прокололся, не помню, но схлестнулись мы с ним знатно, драка такая была — дым коромыслом стоял. Вот только ушёл Гудок. Напарника моего зацепил серьёзно, и ушёл, пользуясь тем что я товарища не смог бросить.
Потом какое-то время не слыхать ничего о нём было, и «всплыл» он уже в Русско-Турецкую войну, прославившись при взятии Измаила.
Снова схлестнулись мы, но тут я уже сам ошибся, недооценил вурдалака, смог он достать меня и снова утёк.
Звали его тогда Семён Зорич, и по сей день фигура известная, в любимчиках у императрицы ходил.
Ну и в третий раз уже при генсеке бровастом, опять он в военные подался. Не знаю уж как, но высоко пролез, целым округом командовал.
Вот только и тогда упырюга сбежать смог, несмотря на то что отправили за ним целую команду охотников, и не с бухты-барахты, а после почти трехлетней слежки. Всё про него знали: Где живет, где бывать любит, что ест и с кем спит. Шагу он ступить не мог без наблюдения. Однако не хватило опять. Совсем чуточку. За полчаса до начала операции сбежал, и как сквозь землю провалился.
— Вот уж кого не ждал… — искренне изумился я. — Какими судьбами, Гудок?
— Вашими молитвами. — с усмешкой, слегка поклонился тот.
— Сегодня прямо не день, а сказка. Не ожидал тебя здесь увидеть…
— Люблю удивлять. — подмигнул тот, добавив загадочно — и это не последний для тебя сюрприз, уж поверь!
Вообще, сюрпризы я уважаю, особенно приятные. Вот ворвись сейчас сюда полная группа охотников, да покроши всех в капусту — порадовался бы. А то на что намекает упырь, это не сюрприз ни разу, а совсем наоборот.
— Замечательно, только сюрпризы ваши никак не объясняют чего ради вы для меня представление это устроили. Зачем я вам?