Случилось это, пока он жил с мамой. Тогда он ненавидел отца. Винил его в разводе. Не хотел разговаривать с ним. Игнорировал месяцами. И в один день Джаред понял, что нет ничего вечного. Все имеет начало и конец. Он не захотел больше держать зла на отца. Тот тоже не вечен. А если их время закончится, а они так и были в ссоре. И из-за чего? Он не понимал, что его так злило в ситуации с разводом. Может уход отца? Он считал это предательством не только в отношении матери, но и себя. Но и ненависть Джареда не была вечной. Она не смогла бы ей быть.
Может Ивон тоже пришла к этому выводу? Тогда ему понятна ее резкая смена отношения к нему. Он надеялся, что эта перемена касалась не только его. Ивон не знала, что друзья в ее старой школе не переставая думали, что можно было бы сделать, чтобы она поговорила с ними. Сильви была единственной, кто сказал, что Ивон нужно время. Может это время пришло. Может оно происходит сейчас? Джаред не мог быть в этом уверен. Зато он был уверен в том, что нужно сделать в самое ближайшее время. И это касалось Дарин.
Даже если их симпатия не будет вечной. Даже если это может испортить их дружбу. Он должен попытаться добиться ее. Ведь их дружба тоже не вечна. Как и впрочем все на свете. Он будет жить моментом. Здесь и сейчас. Не важно, что было вчера и будет завтра. Каждый новый день был возможностью начать что-то бесконечное только для него одного.
Он хотел попробовать поступать не так, как прежде. Стать более непредсказуемым. Более раскованным. Хоть родители и считали его общительным мальчиком, видя множество его друзей. Но только единицы были ему друзьями по-правде. Знакомые и друзья — это не было для него одним и тем же. Но сейчас, здесь, он начинает новую главу своей жизни. В новом доме, с новой семьей, он будет менее прежним собой. Джареду хотелось перемен, особенно после истории с Эдди. Чего сейчас уж точно вспоминать Джаред не хотел, так этого парня. Это прошлое. То, что для него было вчера, сейчас, сегодня новый день, а значит новый он. Джаред пытался настроить себя на такой девиз жизни. Прошлое тоже стало не вечным для него.
25
Рон шел на тренировку. Это была уже третья на этой неделе тренировка. А сегодня только утро вторника. Пропустить он ее не мог. Отец этого так не оставит, да и мама по головке не погладит. Родители были полностью настроены на получение Роном стипендии в колледже. Спортивной стипендии. Хоть Рон и хороший игрок, так считали родители, да и тренер, но Рон придерживался иного мнения. Его не тянуло связать с футболом свою жизнь. Но и другого варианта он не рассматривал. Родители просто так не отпустят его. Они мечтали о карьере Рона, поскольку с ними жизнь обошлась жестоко. Но сколько бы он не думал, играть ему нравилось, но посвятить этому свою молодость он не хотел. Мало было тренировок в школе, так еще каждый день он ходил в зал, к другому тренеру, для еще одной тренировки. На часах было шесть утра. Два часа до уроков. Рон уже как час на ногах. Тренер в зале, куда он не мог ходить в другое время. Поэтому ради немаленькой суммы, что родители ему платили, он проводил тренировку в шесть утра каждый день. Это единственная вещь, которую никто, помимо родителей, не знает. Никто в школе даже и представить себе не может, как он устал. Как хотелось бы ему взять — да и исчезнуть. Или бросить. Но родители так много тратились на его будущее, что Рон не смог признаться, что его тошнит от одной мысли снова выйти на поле. Футбольное поле уже давно стало участником его ночных кошмаров. Эти сны не прекращались на протяжении многих месяцев. У него не было над этим контроля. Эти тренировки были единственной тайной Рона от друзей, из-за чего он начинал чувствовать себя одиноким. Он не мог понять, почему не пытается что-нибудь изменить. Наверное, виновата его любовь к родителям. Он любил их, ценил их старания. Они хотели, чтобы его будущее было лучшим. Но также они душили его этой своей заботой и желанием контролировать каждый его шаг.