— Я чисто работаю! — буркнул Верес.
— Да, да, и я о том, — проворчал дядя.
— Тьфу ты! Да, живые они! — возмущённо булькнул каратель. — Так, руки-ноги поотрывал, чтобы не лезли куда не следует. Вон, один даже пальнуть успел. Пулю теперь выковыривать, чтоб её…
— Потом поковыряешь, — отмахнулся дядя. — Допроси парочку. Кто они, откуда? Знают ли про вампиров и про золото? Только тихо. Про нашу находку не надо орать на всю тайгу.
Верес только сморщился, отошёл в сторонку и принялся рассматривать людей, видимо решая, с кого начать.
— Юргеш, а ты бери тигрёнка и отнеси в ближайший посёлок! — дядя появился рядом со мной так неожиданно, что я вздрогнул. — Что, страшно?
— Ну, я ещё не понял, — честно ответил я. — А можно я в Озёрный смотаюсь? Я обещал Юльшай, что принесу ей зайца. Она тощая, как смерть! О, я и тигрёнка ей подарю! Ведь, он тоже родителей потерял! Пусть с ним возится! Глядишь, и отойдёт.
— Хм, идея неплохая, — кивнул Улар. — Что ж, тогда давай, смотайся за зайцем, только недалеко. А потом пойдёшь в Озёрный. В сопровождении! Сам видел, насколько опасно сейчас ходить одному. Летяга тебя проводит.
— Блин! — тихо вздохнул молодой каратель, сморщившись, словно проглотил пилюлю.
Однако, перечить и спорить не стал. Только вздохнул тяжко и подсел к тигрёнку, которого уже вытащили из машины и отнесли под куст бузины.
До Озёрного мы добрались без проблем. Зайца я положил в рюкзак, а тигрёнка тащили в зубах по очереди с Летягой. Перед самым посёлком я снова принял человеческий вид, взял животинку в руки и направился к одинокому дому. Тихо скрипнула дверь. Никем не замеченный, я проскользнул внутрь и тихонько окликнул.
— Юльшай! Юль! Это я, Юргеш!
Из дальней комнаты тут же послышался ответ. Пробравшись туда, я увидел, что рыся, тощая и голодная, выползла из-под кровати, оставив, наконец, свою куклу, и ждала меня.
— Смотри, кого я принёс! — я шлёпнулся на колени и осторожно выпустил тигрёнка. — Я его в лесу нашёл. Его маму убили браконьеры и теперь у него тоже никого нет. А один он не выживет. Слишком маленький.
Тигрёнок жалобно поскуливал, настороженно озираясь, и мелко дрожал. Ему было очень страшно. Юльшай неуверенно посмотрела на меня.
— А ты к себе его не можешь забрать? — пискнула она.
— Я бы забрал, — вздохнул я. — Да, ведь, он совсем ещё мелкий. Ему мама нужна. Ну, или старшая сестра, на крайняк. А я мамой быть ну никак не могу. Пацаном родился. Юль, давай, ты побудешь его мамой, пока он не подрастёт?
Юльшай подошла, осторожно обнюхала мелкого, лизнула. Тигрёнок обалдело мяукнул, потом, видать, что-то в его памяти всплыло родное, и он, с радостным писком "мама!" ринулся к рыське. Тут уж Юльшай не устояла, обнюхала новоявленного "сына" как следует, тихо муркнула что-то ласковое и принялась вылизывать.
— Ой, я же ещё зайца принёс! — вспомнил я и полез в рюкзак. — Смотри, какой жирный! Я для тебя поймал. Тут, наверное, и тигрику достанется.
Выудил тушку, завёрнутую в целлофан, чтобы не испачкала рюкзак, положил на пол, развернул. Голодные зверята налетели на мясо в миг. Кажется, одного зайца будет маловато. Ну, да, ничего. Для начала хватит и этого. Юлька месяц не ела, ей много сразу нельзя. По себе знаю.
— А ты опять от дяди сбежал? — спросила Юльшай, не отрываясь от еды.
— Не, на этот раз не сбежал, — я улыбнулся. — Я про тебя ему рассказал. И дядя не стал меня ругать. И даже разрешил тебя навещать. Только с обещанием, что я не буду уходить один. В лесу сейчас очень опасно. Браконьеры! Дядя сказал, что скоро их всех поймают и тогда будет можно спокойно охотиться.
— А сейчас ты тоже не один? — встревоженно мяукнула рыся и отступила, нервно принюхиваясь.
— Я с другом, — кивнул я. — Но здесь его нет. Он в лесу. Я попросил его подождать меня там.
— Ясно, — Юльшай немного успокоилась и снова принялась за мясо. Вернее, уже за кости, так как от кролика только они и остались. Да ещё клочья драной шкуры. — Эх, хорошо тебе, ты уже охотиться умеешь. И вообще,… а сколько тебе лет?
— Двадцать три, — честно ответил я.
— Так, ты уже почти взрослый! — пискнула рыся, уставившись на меня огромными глазами.
— А, ты это дяде скажи! — рассмеялся я. — Он быстро объяснит, когда и как взрослыми становятся и сколько мне ещё учиться, чтобы дожить до этого счастливого момента! Мне иногда кажется, что он будет считать меня ребёнком до самой старости! Причём, моей!
— Что, строгий? — настороженно спросила Юльшай.